Идущий в тени 2

Первые пауки на всей скорости добежали до выхода из туннеля и остановились, словно упёрлись в стеклянную стену, пауки, бежавшие следом ударились в первых, тесня их со всей набранной силой инерции и буквально вмяли в проход. Вот только наружу никто не выпал, даже когда первого паука прижали ко входу и стали давить, наружу не выглянуло даже сантиметра тела визжавшего существа. На визги собрата не обратил никто внимания, пауки потоптались на месте и ушли оставив паучка, которому сломали все лапы и снесли половину жизни.

Пройти мимо такой несправедливости я не мог, поэтому выложил тушку из инвентаря, вешающую на меня перегруз и достав мечи вышел к пауку. Шевелится тот не мог, поэтому действия были до банальности просты: войти в инвиз, на тот случай, если они хоть как-то могут обмениваться информацией, мало ли что, не хочу эксцессов. Захожу к стонущему, на своём паучьем языке, противнику за спину, так он не сможет опомнится и максимально ускоряясь наношу десяток ударов. Паук даже понять ничего не смог, лишь по туннелю прошёл протяжный гул от разрезающих пространство клинков. Животина дёрнулась последний раз и окочурилась, оставив меня снова в гордом, живом, одиночестве. Этого паука я просто спнул вниз, после смерти, запрет на проход его тушки пропал, и он, с громким хрустом свалился вниз, я же вернулся за первой добычей и водрузив её назад, спустился вниз, где положил добычу у стены, не далеко от алтаря и принялся ждать Никиту.

Мой новый товарищ прибыл только вечером, меня, сидящего у стены он не видел, да и видимо забыл обо мне, мало ли как может деформироваться сознание за годы жизни в одиночестве. Сначала он подошёл к алтарю, встал перед ним на колени, что-то нежно сказал, что именно, расслушать я не пытался, не зачем. Затем он взял одну из двух принесённых тушек крыс и положил её на алтарь, тельце грызуна окутал мягкий зеленоватый свет, и оно пропало. Никита ещё что-то мягко сказал алтарю и встал, намереваясь пойти в своё обиталище, но тут его окликнул я:

— Никита!

Тот дёрнулся всем телом и резко развернулся, несколько неверяще посмотрел на меня, на пару секунд его взгляд затуманился, но он быстро вернулся в мир реальный и с запозданием ответил:

— Мираж?

— Точно! А ты наблюдателен. — усмехнулся я.

— Скажешь ведь.

— Ты утром говорил, что жертв богине не хватает.

— Да…

— Я тут немного добыл. Пожертвуешь?

— Так ты и сам можешь. — удивился он.

— Видишь ли друг мой, я не хочу был приверженцем какой-либо богини. И не только твоей, в принципе не хочу быть последователем какого-либо бога.

Тот ненадолго задумался, после чего сказал:

— Хорошо. Помоги мне дотащить тушку паука, а то я такого даже не подниму.

Кивнув его просьбе, я поднял паучка и положил на алтарь, после чего отошёл в сторону, смотря за последующими происшествиями. А посмотреть было на что.

Никита подошёл к алтарю и прошептал пару фраз, после чего алтарь окутался зеленоватым светом, но уже более ярким, тушка пропала, вот только свет не угас, а напротив разгорелся ярче, до такой степени, что стало резать глаза. В середине светового пятна появилось какое-то движение, разобрать кто там шевелился было невозможно. Десять секунд этого мельтешения и зал озарился яркой вспышкой. Когда я прозрел от ослепления, увидел на алтаре прекрасную девушку, она стояла и с любопытством оглядывалась вокруг, увидев, что мы прозрели и видим её, села на край алтаря и с задором произнесла:

— Привет!

Пока я стоял и думал, о возможных развитиях событий, Никита бросился на колени:

— Богиня!

Та мило улыбнулась и с теплом в голосе ответила:

— Никита, встань. Я никогда не требовала раболепства от своих последователей, и тем более не буду его требовать сейчас от тебя.

Никита встал, и смущено улыбаясь, возрился на богиню, а та перевела взгляд на меня:

— Мираж, спасибо тебе за этот дар, без него, я бы не смогла создать даже этот, призрачный аватар.

— Не за что, запишите его на счёт Никиты.

— О, я слышала ваш диалог. Могу узнать, почему ты не хочешь становиться последователем какого-либо бога?

— Да, я не делаю из этого тайны. Я не хочу быть зависимым от кого-либо, следовать чужой воле, находится в рамках чужих предпочтений и мыслей. Если короче — я хочу быть свободным.

— Чтож, я понимаю и принимаю твои чувства. Но у меня есть к тебе предложение.

— Вербуете?

— И да, и нет — задумчиво протянула богиня — не смотря на моё состояние ныне, я многое знаю, была когда-то в пантеоне старших богов. Например, в данной ситуации могу предложить форму сотрудничества такую, которую не использовали многие тысячи лет — дружбу.

Принимая, что богиня находиться в крайне невыгодном положении — врать ей смысла нет. Во всяком случае она не будет это делать напрямую и нагло врать. Юлить, недоговаривать — возможно, но врать точно нет.

— А можно поподробнее?