Идущий вопреки

— Твое жалование составит пять золотых монет в месяц, — продолжил свой монолог древний альсвкий глава Академии Хронистов. — В соответствии с новым назначением, ты получишь всё, что необходимо, и белое перо — символ того, ради чего ты будешь жить.

Незаметным обычному взгляду движением альвский старец бросил перо Лейнуса прямо в меня. Я поймал его за железное основание в дюйме от своего последнего глаза.

Ком в горле с трудом, но удалось сглотнуть.

— Твоими лутарами станут песчаный и психролют, известные тебе под именем Кэра и Дарен. Мне доложили, что их уже нашли. Они были не в курсе, что их приемный Лейнус давно предал Академию. Похоже, что он не хотел ввязывать их в свои дела.

«Доложили?» — подумал я. Когда? Как?

— Полагаю, что вы встретитесь в первый раз. Ты убил их Лейнуса, и теперь они твои. Ты будешь держать за них ответ лично передо мной.

Я не ответил.

— Кстати, по поводу твоего имени…

Я перебил старца:

— Бес.

Магнар посмотрел на меня взглядом, который я не смогу понять в ближайшую сотню лет.

— Значит он дал тебе имя…

Я промолчал.

— Хорошо. Тебе подходит. Кавасар Бес отныне Лейнус Первой Ступени Хеллор, — совершенно буднично сказал Магнар. — Полагаю, что спустя годы ничего не изменилось, и это имя осталось твоим любимым?

Лейнус Хеллор кивнул.

— Ты можешь отказаться.

Я многозначительно посмотрел на мудрого альва.

— Тебя никто не заставляет. Лучшими нас делает вера в то, что мы на верном пути, — серьезно сказал Магнар охрипшим голосом. — Если ты сомневаешься — сойди с него прямо сейчас.

На этот раз я смог выдержать его взгляд.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Лейнус Первой Ступени Хеллор молча встал на колено перед Магнаром Академии Хронистов, который так и не смог разглядеть его лица, смотрящего только вниз.

Эпилог

— В начале твоего сожаления…

Кто-то смотрел на темные фигуры, приближающиеся к обугленным остаткам таверны.

Их лики скрывали капюшоны, а плащи покрывали спины. Они молчали. Лошадь зафыркала, когда высокая фигура привязала ее к обугленному столбу.

Лутары молча ждали поодаль так и не расседлав своих вороных коней.

Альв неспеша подошел в дубу, который теперь был жив лишь наполовину, и снял капюшон. Водопад черных полос покрыл его спину. Южная часть дерева была опалена пожаром, но он все равно сунул руку в маленькое отверстие в стволе.

Конечно, Академия проверила дупло. Ведь именно здесь они оставляли раз в месяц золотую монету для Борака. Разве можно что-то спрятать в месте, о котором все прекрасно осведомлены?

«Но иногда умного может обмануть только глупость», — говорил мне молодой старый трактирщик.

Рука заскребла по дну, раскапывая древесную гниль и труху.

Пальцы нащупали что-то твердое.

В каменном тубусе была записка.

«Дорогой Бес!

Да, именно так я решил назвать тебя, когда писал это письмо. Прямо сейчас ты лежишь в деревне Праско в беспамятстве, а у меня созрел очередной гениальный и коварный план.

Первое и самое важное. Надеюсь, ты заметил, что я разрешил тебе себя убить? Наверное, я немного ранил тебя. Извини за это. Никто не должен заподозрить тебя.

К сожалению, у меня не оставалось другого выбора — меня загнали в угол словно Крысу.

Второе. Я уверен, что взял с тебя слово позаботиться о моих лутарах. Если это не так, то прошу сделать это прямо сейчас. Нет — умоляю. Вряд ли я просил так, да? Они намного важнее, чем кажется.

Когда Кэра будет спать скажи ей: «Траш-Ма-а-Кхар». Я вложил в ее память то, что тебе будет интересно узнать. Даже Магнар не сможет выдернуть из нее эти знания.

Если они не с тобой — найди их. Это важнее всего на свете.

Если они мертвы, то считай меня предателем и живи в неведении до конца своих дней.

Береги себя, Бес.

Твой друг, Идущий Вопреки.»

Когда темная фигура дочитала послание — пошел дождь. На пергамент падали крупные капли, размывая чернила, но это не помешало огню превратить его в пепел прямо в руке молодого старого альва.

Кап…