Иеремиевы огни (СИ)

По предписанию, само собой, составленному Эйденом, как главным аналитиком при Марке, в операции не было ничего героического. Бельфегор должен был ждать Миа на встречу в небольшом таунхаусе в строящемся районе города, имея при себе советника Десмонда и всего-то двух охранников — участвовавших в пленении Доминика с Мэтво младших гвардейцев Иму и Унура. Иму обычно стоял на страже выхода в галереи ГШР, находящегося под лестницей, ведущей с первого закрытого этажа дома на второй, где под охраной Унура и сидели Бельфегор и Десмонд. Подобные встречи проводились уже не в первый раз, и Миа, похоже, давно озаботившаяся сдачей бывшего возлюбленного, подробно вызнала всё об автоматике тайного хода. С её помощью составили скрипт, который при подключении к внешней панели АНД должен был закрыть галереи без ведома присутствующих в доме — и после оставалось лишь группой оперативников повязать всех четверых. Поскольку каждый был сыном одного из важнейших людей Аспитиса и за них тоже можно было выменять что-то полезное, убивать их было нежелательно, так что группу захвата с Яном отправляли внушительную.

Однако Ян твёрдо решил выслужиться — когда он возьмёт четвёрку во главе с Бельфегором силами всего-то двух человек, себя и Эриха, Марк увидит его ценность как воина и больше не придётся думать, членом чьего боевого братства он хочет стать. Своих подчинённых на первом этапе операции он, как и планировалось, расставил вкруг дома на таком расстоянии, где их не разглядели бы мониторящие через камеры внешнего наблюдения гвардейцы, и, также по изначальному плану, отправил Эриха, умеющего верно использовать полутьму, подключать скрипт. А сам, дожидаясь сигнала, стал собирать гранатомёт.

— Вход блокирован, АНД и камеры заморожены, — отрапортовал по наушнику Эрих, и Ян, как раз закончивший заряжать оружие гранатами с сонным газом, приказал:

— Жди одну минуту, потом проходи в дом с заднего хода. Там посередине и встретимся.

— Эм-м… а остальные? Нам же…

— Мои приказы не обсуждаются! — отрезал Ян и отключил связь.

С гранатомётом наперевес он встал прямо перед домом — только под стеклянной наклонной крышей второго этажа горел неяркий свет — и, прицелившись по ней, начал запускать снаряды. Они, специально им заранее утяжелённые, пробивая один за другим стекло, должны были в короткое время заполнить весь дом распыляемым веществом — и в итоге Ян и Эрих возьмут и гвардейцев, и Бельфегора с Десмондом голыми руками.

Один из снарядов погасил лампу, и дом погрузился в темноту. Минута почти прошла, и Ян, предвкушая лёгкую победу, зашагал к парадному входу. Однако, когда до его ступенек оставалась пара шагов, дверь вдруг распахнулась, и вылетевший из неё спиной Эрих, споткнувшись, рухнул на плиточную дорожку. Увидев, что пеланн приложился затылком о камень плитки и замер, где упал, Ян всмотрелся в темноту дома. Появившийся в ту же секунду на его пороге мрачно улыбающийся Бельфегор вскинул руку с пистолетом и выстрелил в эрбиса.

От первой пули Ян увернулся на уровне рефлексов, вторая и третья одна за другой вошли ему в бедро, разметая плоть в клочья, и, не в силах стоять, Ян свалился на ту же самую дорожку. В глазах стремительно чернело — но даже сквозь эту всепоглощающую черноту он увидел, как Эрих вскакивает и кидается на Бельфегора.

…Когда Ян пришёл в себя, над головой была знакомая тёмно-зелёная крыша фургона, в котором они все вместе прибыли на указанную Миа улицу. На мгновение вид заслонила косматая голова Эриха, и эрбис разглядел на его губах сожалеющую улыбку.

— Ну как же ты забыл, что на Бельфегора никакие газы не действуют, — вздохнул он, отводя глаза. — Да и на Десмонда тоже, если свой майлер съесть успеет. Хоть бы слово мне сказал!

— И… что? — едва ворочая языком, спросил Ян, мертвея.

— Да ничего! Я с ними справился, сейчас поедем. Я тебя не виню: если бы меня вот так из больницы в поле вытащили, я бы и мать родную забыл!

Кусая губы, Ян с усилием отвернулся к стенке, чтобы не видеть этого ободрительно улыбающегося ему пеланна. Забыл — как он мог забыть?! И что теперь с ним сделают, после такого-то коленца?..

* * *

С захвата — не сказать иначе, чем позорного — прошло полтора часа, и Бельфегора со скованными за спиной руками наконец втащили в бывший кабинет его отца, под светлые очи Марка Оргала. Почти сразу он увидел подле огеля издевательски улыбающуюся ему Миа и дёрнулся к ней с такой силой, что два тоже бывших гвардейца едва успели удержать его на одном месте.

— Ты! Так это ты сдала меня с потрохами! — вскрикнул Бельфегор, и Миа, гордо держа голову, нарочито лениво зашагала к нему, цокая каблуками.

— А то как же, — довольно проговорила она, остановившись в шаге и неотрывно глядя ему в распахнутые в гневе и неверии глаза. — Получай по заслугам, наследничек. Меньше руки распускать надо было. Думал, раз я так хотела быть с тобой тогда, я тебе всё прощу?

— Ты же нас всех под удар поставила! У тебя вообще хоть что-то святое есть?!