Иероглиф счастья

А вот уже и Австрия, где клены и плакучие ивы совсем как в России. Дороги только разные, знаменитый автобан идеален. Что-то промчалось по левой полосе со скоростью 220, никто не понял, что это было. Впрочем, и придорожные кафе, и стоянки здесь стоят своих пяти копеек. Обойти эту щекотливую тему не могла, потому что до сих пор с содроганием вспоминаю поездку из Москвы к берегам черноморского побережья. В дорожной кабинке немецкого автобана чувствуешь себя как в космическом корабле с управляемым автоматическим отсеком. Чистота, ароматизаторы, наличие туалетной бумаги и жидкого мыла воспринимается как уважение к путнику, нормой цивилизованного мира. Впрочем, лучше о прекрасном, мы приближаемся к знаменитому озеру Баден-Баден. Кто только здесь не лечился и не отдыхал, начиная с прошлого века и по сей день.

Путеводитель поведал нам: Баден-Баден знаменит своими горячими источниками. Еще древние римляне отметили целительные свойства этих источников, в Баден-Бадене сохранились развалины римских бань. А в XVIII веке Баден-Баден превратился в крупнейший курорт Европы, куда съезжались монархи, дворяне, писатели и музыканты. В XIX веке город стал довольно популярен среди русской аристократии, его посещали Федор Достоевский, Иван Тургенев, Антон Чехов и другие.

Вот такое замечательное место, лечись – не хочу, от всех болячек.

Ночевка в Баварии, отсюда уже не так далеко Берлин. Но это завтра. А пока всем спокойной ночи! 1000 км позади.

* * *

Ночевали в Баварии, в придорожном отеле премиум класса. Все для путника: удобная, чистая постель, новые полотенца, все как положено. На ресепшене немка из Казахстана, вся ее семья работает здесь. У всех переселенцев своя судьба. Германия переживает сейчас трудные времена тоже. Теракт за терактом.

Биография моего мужа начиналась в Потсдаме, и мы решили заглянуть по дороге в его детство.

Парк Цецилиенхоф с замком-музеем, через кусты спелой ежевики и волчьей ягоды мы пробираемся к озеру. Народ купается и загорает. Аллея огромных пирамидальных тополей по воспоминаниям на поверку оказалась аллеей стриженых под кипарисы дубов. Я, привыкшая к раскидистым дубам в России, сочла это уродством, настроение оказалось испорченным.