Иероглифические фигуры

Когда сухость доминирует, все становится белым; когда же она бьется с влажностью, и силы их равны, мы наблюдаем описанные цвета. Философы называют ингредиенты во время этой операции Нумус, Этелия, Арена, Боритис, Корсуфль, Камбар, Альбар, Аэрис, Дуенех, Рандерик, Кукуль, Табитрис, Эбисемет, Иксир[47] и так далее, по причине того, что здесь начинается побеление.

Вокруг женской фигуры расположена белая лента с надписью, чтобы показать, что Ребис начинает белеть именно таким образом — от краев к центру в виде белого кольца. Философская Лестница[48] гласит: «Первичным признаком совершенной белизны называют появление узкого кольца по краям сосуда вокруг материи, напоминающего ореол волос вокруг головы, лимонного цвета».

На лентах написано: «Человек идет к Суду Божьему» (Homo veniet ad judicium Dei), и на ленте у женщины: «Этот день будет поистине страшен» (Vere illa dies terribilis еrit). Это не цитаты из Святого Писания, а просто высказывания, говорящие в теологическом смысле о будущем воскрешении. Я также привел их, чтобы поспособствовать тем, кто рассматривает только лишь внешнее и очевидное, делая упор на интерпретации, связанной с Воскрешением. В то же время, они могут послужить тем, кто собирает воедино аллегории Учения, обретая глаза Линкея[49], чтобы проникать в глубины видимых объектов. Итак, «Человек идет к Суду Божьему, и этот день будет поистине страшен». Это как если бы я сказал: «Надо, чтобы материя приобрела цвет совершенства, дабы предстать пред судом и очиститься от черноты и грязи, а также стать духовной и белой». Несомненно, день этот будет ужасен, как об этом сказано в аллегории Арислея[50]: «Ужас держит нас в темнице на протяжении восьмидесяти дней в темных Волнах, в сильнейшую летнюю жару и среди опасностей Моря. Все те, чьи вещи должны вначале пройти пред нашим Царем, обладают способностью белеть, проходя от смерти к жизни, чтобы затем победить всех врагов». Чтобы еще лучше объяснить тебе Альбификацию[51], которая является самым трудным из всего, поскольку вплоть до этого момента ты мог ошибаться на каждом шагу, но отныне уже не ошибешься, если только не разобьешь свой сосуд[52], я изобразил следующую фигуру:

Глава 5. ФИГУРА ЧЕЛОВЕКА, ПОХОЖЕГО НА СВЯТОГО ПАВЛА В БЕЛО-ЖЕЛТЫХ ОДЕЖДАХ С ЗОЛОТОЙ ОТОРОЧКОЙ, ЧТО ДЕРЖИТ ОБНАЖЕННЫЙ МЕЧ, У НОГ КОТОРОГО ПРЕКЛОНИЛ КОЛЕНИ ЧЕЛОВЕК В ПЛАТЬЕ ОРАНЖЕВОГО ЦВЕТА, ОТОРОЧЕННОМ БЕЛЫМ И ЧЕРНЫМ, ДЕРЖАЩИЙ В РУКАХ ЛЕНТУ С НАДПИСЬЮ

Хорошенько рассмотри этого человека, изображенного в виде Святого Павла, одетого полностью в бело-желтое, или лимонное, одеяние. Если ты рассмотришь его хорошенько, то заметишь, что поза его такова, как будто он собирается поднять обнаженный меч, то ли чтобы отрубить голову, то ли чтобы совершить еще какое-либо действие над человеком, который стоит коленопреклоненный у его ног, в оранжевой одежде, отороченной черным и белым, и на ленте в его руках написано: «Уничтожь грехи, которые я совершил» (Dele mala quae feci), будто говоря: «Очисти меня от черноты», в соответствии с Искусством. Потому что malum[53] является Аллегорией черноты, как об этом сказано в Собрании[54]: «Вари вплоть до почернения, которое называют злом». Но хочешь ли ты знать, что означает этот человек, взявший меч? Он показывает, что следует отрубить голову Ворону, то есть коленопреклоненному человеку, одетому в вышеназванные цвета. Я заимствовал эти штрихи и эту фигуру у Гермеса Трисмегиста, из его Книги о Тайном Искусстве, где он говорит: «Снимите голову этого черного человека, отрубите голову Ворону, то есть отбелите наш песок». Ламбспринк, Благородный Немец[55], также использовал этот образ в комментариях к своей Иероглифике: «В этом лесу есть животное, полностью покрытое чернотой, и если кто-либо отрубит ему голову, то чернота сойдет с него и он приобретет белоснежный цвет». Хотите ли вы понять, что это? Чернота называется головой Ворона, которая, будучи снята, немедленно переходит в белый цвет; другими словами, когда тучи больше не возвращаются, тело называют обезглавленным. Таковы его истинные слова. Кроме того, Мудрецы также говорили: возьми гадюку, называемую de Rexa[56], отруби ей голову, и т. п., то есть избавь ее от черноты. Они также использовали этот парафраз, когда, описывая операцию умножения камня[57]: они называли Змею Гидрой, у которой, если отрубить одну голову, на ее месте тут же вырастут десять. Так, сила камня возрастает вдесятеро каждый раз, как отрубают голову Ворону, то есть его вновь делают черным, а затем белым, или другими словами, заново повторяют растворение, а затем коагуляцию.