Иерусалим правит

— Ищу тебя. — Он насмешливо улыбнулся, а потом стал серьезным. — Я полагал, что ты, конечно, рано или поздно вернешься сюда. С твоим везением это был всего лишь вопрос времени. Оставалось только дождаться. — Он говорил без всякой иронии, с абсолютной уверенностью. Эта встреча казалась ему неизбежной.

Радостно рассмеявшись, я потрепал его по плечу и заверил швейцара:

— Мы с этим джентльменом — старые друзья!

Я сказал мистеру Миксу, что встречусь с ним, как только пообедаю. Он бросал на меня восторженные взгляды.

— Ну да, дела теперь пошли намного лучше! — пробормотал он себе под нос.

Когда лакей распахнул передо мной дверь ресторана, мистер Микс добавил:

— Кажется, я видел твою невесту где-то в городе. Но, может, ты уже ее догнал. Или просто поумнел.

Все мысли о еде вылетели у меня из головы, я развернулся в противоположную сторону. Но Джейкоб Микс уже завел «дюзенберг» и покатил к задним дверям ресторана. Я услышал удивленный возглас швейцара, когда помчался за новоявленной темнокожей Кассандрой, чувствуя запах свежего следа. Эсме.

Meyn shwester[83]. Meyn верная подруга.

Глава четвертая

Думаете, что вы без греха? Ну, как говаривали у нас в Киеве, в трамвае всегда найдется место еще для одного святого. Мы справедливо судили о людях, и о евреях, и о язычниках, в былые времена, до того как трое красных, скрывавшихся под псевдонимами, затопили всю Россию кровью и назвали это «прогрессом».

Однако не стоит сейчас раскапывать старые могилы. Я и сам некогда верил в будущее. Вы можете сказать, что мои убеждения — это и моя слабость, и моя сила. А еще я слишком доверял другим и в этом отношении сам всегда оставался собственным худшим врагом. Допускаю. Я продолжаю, как могу, поднимать факел христианской цивилизации, борясь против наступающей Темной Твари. Поистине, лучший факел! И все же я познал бремя вины и моральной двойственности, самое мучительное, самое невыносимое — я предал родственную человеческую душу! Поставив машину на первое место и не приехав в Нью-Йорк заранее, чтобы сделать все подобающие приготовления по части транспорта и отелей, я предал доверие, которое мне оказала Эсме. Со временем я понял, что это исключительно моя ошибка и нет ничего удивительного, что Эсме, охваченная горем и ужасом при мысли о предполагаемом предательстве, вычеркнула из памяти меня, своего спасителя, своего возлюбленного, своего любящего мужа.

Скоро я узнал, в каком расположении духа находилась Эсме, — я позвонил ей по номеру, который дала Кармелита Герати, знаменитая «юная звездочка».

В отеле признали, что она зарегистрировалась, но каждый раз, когда я звонил, отвечали, что связаться с ней нельзя. Это был небольшой, но очень уютный частный отель на бульваре Сансет в Западном Голливуде, окруженный пальмами и расположенный на огороженном участке. Когда я представился, консьерж вежливо принял мои сообщения, но остался чрезвычайно сдержанным и довольно надменным. Я понял, что такова его манера поведения. Я объяснил, что некоторые трагические события привели к недоразумению между нами, но никак не мог добиться от консьержа, когда Эсме должна вернуться.

Мои терзания теперь превратились в постоянную тупую боль, и я мог заниматься обычными делами, не прилагая особых усилий воли, а Кармелита Герати, Хэзел Кинер, Люсиль Риксон и Бланш Макхаффи помогали мне забыть о пережитом. Мои попытки связаться с Эсме превратились в часть рутины. Каждый день я оставлял сообщения. Я был великим оптимистом тогда. Будущее казалось бесконечным, и оно могло нести только счастье. Теперь все иначе. Нет никаких правил, никаких границ Времени. Я изведал зрелость и старость в мире, который стремился дать новую форму, даже новый смысл самой вселенной. Что мне оставалось делать? Как древний моряк, дрейфующий по течению в открытой лодке, я предпринимал максимальные усилия, чтобы определить наиболее безопасный курс в чужих морях под чужими небесами. Черномазые развязно прохаживаются по моему магазину. Они говорят, что теперь здесь их территория. Уверен, это именно так, отвечаю я. Вот чем все кончилось.