Иерусалимское дело

«Хорошо, я не скажу тебе. Но так оно и было. Ты очень зеленый, Картер. Отчасти зеленый и белый. Я думаю, ты сейчас потеряешь сознание».

«Замертво», - сказал я. И отключился.

Двадцать первая глава.

Я лежал голый на солнце.

На балконе. Я думал, что буду делать с миллиардом долларов. Я бы, наверное, ничего другого не сделал. Что там делать? У вас есть четырнадцать костюмов, как у Боба Ламотта? Есть дворец в Аравии? Неа. Скучно. Путешествовать? Это еще одна вещь, которую люди делают с деньгами. В любом случае путешествия - это то, чем я увлекаюсь. Путешествия и приключения. Много приключений. Позвольте рассказать вам о приключениях - это выстрел в руку. Или ногу.

Я все время представляю себе эти деньги. Полмиллиарда долларов. Пятьсот миллионов. Деньги, которые они взяли из хранилища Леонарда Фокса. Деньги на выкуп. Пятьсот миллионов долларов в пятидесятые годы. Вы знаете, сколько это счетов? Десять миллионов. Десять миллионов пятидесятидолларовых купюр. Шесть дюймов на банкноту. Пять миллионов футов денег. Чуть меньше тысячи миль. А мораль такова: счастья за это не купишь. По крайней мере, для Фокса. Это даже не может купить ему залог. Прежде всего потому, что вернули деньги. А во-вторых, судья в порыве юридического фарса установил залог за Фокса в один миллиард долларов.

Берущих не было.

Телефон зазвонил. Он лежал рядом со мной на балконе. Я посмотрел на часы. Полдень. Я налил себе стакан польской водки. Я позволил телефону зазвонить.

Он продолжал звонить.

Я поднял его.

Ястреб.

"Да сэр."

"Тебе нравится?"

«Э, да, сэр… Вы звонили, чтобы спросить, хорошо ли мне?»

"Не совсем. Как нога?"

Я сделал паузу. «Я не могу лгать, сэр. Через пару дней все будет в порядке».

«Что ж, я рад слышать, что ты не можешь мне лгать. Некоторые думают, что ты в списке критиков».

Я сказал: «Не могу представить, как пошли эти слухи».

«Я тоже не могу, Картер. Я тоже не могу. Так что давай поговорим о твоем следующем задании. Вчера ты завершил дело Фокса, так что теперь ты должен быть готов к следующему».

«Да, сэр», - сказал я. Я не ожидал Нобелевской премии, но выходные… «Продолжайте, сэр», - сказал я.

«Вы сейчас на Кипре. Я хочу, чтобы вы остались там на следующие две недели. По истечении этого времени я хочу получить полный отчет о точном количестве кипрских деревьев на Кипре».

"Две недели, ты сказал?"

«Да. Две недели. Мне не нужен дрянной быстрый подсчет».

Я сказал ему, что он определенно может рассчитывать на меня.

Я повесил трубку и взял еще ложку икры. Где был я? О, да. Кому нужны деньги?

Я услышал звук ключа в двери. Я схватил полотенце и перевернулся. И вот она. Стоя на пороге балконной двери. Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами и подбежала ко мне.

Она встала на колени на циновке и посмотрела на меня. «Я убью тебя, Ник Картер! Я действительно думаю, что убью тебя!»

«Эй. Что случилось? Разве ты не рада меня видеть?»

«Рада тебя видеть? Я была напуган до полусмерти. Я думала, ты умираешь. Они разбудили меня посреди ночи и сказали:« Картер ранен. Тебе нужно лететь на Кипр »».

Я провел рукой по ее желто-розовым волосам. «Привет, Милли… привет».

На минуту она улыбнулась прекрасной улыбкой; затем ее глаза снова загорелись.

«Хорошо, - сказал я, - если тебе станет лучше, я ранен. Загляни под повязку. Там все грубо. И вот как ты относишься к раненому герою - раненному на линии защиты своей страны? Или Позвольте мне сказать по-другому. Так вы относитесь к тому мужчине, который устроил вам двухнедельный отпуск на Кипре? "

"Отпуск?" она сказала. "Две недели?" Затем она поморщилась. "Какая была первая цена?"

Я притянул ее ближе. «Я скучал по тебе, Милли. Мне действительно не хватало твоего дерзкого рта».

Я дал ей понять, как сильно я скучал по нему.

"Знаешь что?" - мягко сказала она. «Я думаю, что верю тебе».

Мы целовались следующие полтора часа.

Наконец она повернулась и легла мне на грудь. Я поднес к губам прядь ее волос, вдохнул их духи и посмотрел на Средиземное море, думая, что мы каким-то образом сделали полный круг.

Милли смотрела, как я смотрю на море. "Думаете снова бросить AX?"

«Эээ. Думаю, это моя судьба».

«Жаль. Я думал, тебе будет приятно вернуться домой».

Я поцеловал макушку ее сладкой желтой головы. «Дорогая, я бы стал паршивым штатским, но держу пари, что могу устроить так, чтобы получить серьезные ранения хотя бы раз в год. Как насчет этого?»

Она повернулась и укусила меня за ухо.

«Хм», - сказала она. «Обещания, обещания».