Иезуит

Не успел он договорить, как послышался топот, и в проходе появились стражники. Увидев пленника, один из них завопил: «Измена!», и они бросились на гостей.

Томаш выхватил шпагу, толкнул Иштвана назад и крикнул:

— Бегите, Пишта, ищите ее, не беспокойтесь обо мне!

Поколебавшись, Иштван кивнул и побежал по коридору. А Януш, расправив плечи, с грозным ревом бросился на защиту хозяина.

Вскоре Иштван увидел дверь. Он рванул ее на себя и влетел в комнату.

На кроватях лежали две девушки. Одной из них была Агнешка, в другой, присмотревшись, юноша с ужасом узнал Марию Шандор, дочку их соседей. Он метнулся к Агнеш, проверил пульс — жива! Повернулся к Марии, схватил за руку, потрогал шею… Нет, этой девушке уже ничем нельзя помочь, она умерла.

И снова природная горячность взяла верх над рассудительностью. Иштван поднял любимую на руки, и тут ресницы ее дрогнули.

— Агнешка, любовь моя!

Девушка открыла глаза. Первые мгновения взгляд ее был мутным, но вскоре прояснился и остановился на лице юноши.

— Мой дорогой, — прошептала она еле слышно. — Я знала, ты придешь!

Голова ее запрокинулась, и Иштван почувствовал, что тело девушки разом отяжелело. Он положил ее на кровать, схватил за руки, стал трясти…

— Аги! Агнешка! Ответь же!

Но сам уже понимал, что ответить она не может. Он упал на колени, уткнулся лицом в ее грудь и зарыдал, как ребенок. Его больше не волновали ни погоня, ни собственная судьба. Единственное, что он знал — его любовь умерла.

Он не слышал, как вошли стражники, не двинулся с места, и лишь когда они попытались его оттащить от Агнешки, стал вырываться, кричать, цепляясь за ее кровать. Понадобились усилия четырех здоровяков, чтобы вывести его из комнаты. Когда его вытащили в коридор и закрывшаяся дверь навсегда отделила его от любимой, Иштван потерял сознание.

* * *

И снова он оказался в неволе. На этот раз его заперли в железной клетке, поставленной в одном из ответвлений коридора, неподалеку от комнаты графини. Нередко случалось, что Эржебет, проходя мимо, останавливалась и задумчиво смотрела на юношу.

— Где мой отец? — спросил Иштван, когда она появилась возле его клетки в первый раз.

— Мертв, — улыбнулась графиня. — Можете гордиться, господин Надь, он погиб как герой. Заколол пятерых моих людей с криками «Это вам за сына».

— А Мате Пирош?

— Он тоже умер, — она мрачно усмехнулась. — Я не сомневалась, что рано или поздно он приедет, чтоб отомстить за дочь, и давно ждала его. Едва он вошел в замок, я приказала стражникам не спускать с него глаз. Ваш отец совершил ошибку, взяв бана Пироша с собой. Если б не это, я бы ничего не заподозрила.

Юноша опустил голову: за год жизни с Томашем он успел привязаться к нему. Больше разговаривать с хозяйкой Иштван не пожелал, впрочем, она тоже не спешила заводить с ним беседы.

Раз в день ему приносили еду, все остальное время он сидел в запертой клетке и предавался унылым мыслям. Агнешка умерла, отец умер…

«Зачем я здесь поселился! Лучше бы так и оставался собакой! Дошел бы до Франции, там, по крайней мере, нет таких зверств, как в этом диком краю».

Иногда к нему прибегала Дорка. Она смертельно боялась своей госпожи, поэтому появлялась, только если той не было в замке. Кроме того, графиня вручила ей ключ от клетки Иштвана, и Доротея подозревала, что это сделано неспроста.

— Она специально отдала ключи, проверяет меня. А как только я попытаюсь тебя выпустить, стражники набросятся и убьют нас обоих.

— Не надо пытаться, — покачал головой Иштван. — Мне теперь все равно.

— Это правда, что ты дворянин?

— Правда.

— И та девушка… она не была твоей сестрой, ты обманул меня, да?

— Да, — коротко ответил он.

Доротея печально вздохнула.

— Что ж, я не сержусь на тебя. Тем более, ее уже нет.

— Уходи, — процедил Иштван.

— Ты влюбился в хозяйку, да? — злобно выкрикнула она. — Она ходит тут целыми днями вокруг тебя, словно кошка.

— Убирайся и не приходи больше!

Но совсем не приходить было выше ее сил. Доротею тянуло к возлюбленному, и она появлялась, едва графиня Батори покидала замок.

Время шло, и вместе с уходящими неделями и месяцами уменьшалась и душевная боль Иштвана. Жизнь брала свое. Он стал все чаще задумываться о свободе и к началу осени решил, что пора что-то предпринимать. Тем более что от скудной еды и постоянной неподвижности юноша все больше слабел.

Конечно, он мог бы переселиться в тело Доротеи, но считал, что бежать пока рано. У него оставалось здесь, в замке, важное дело — отомстить графине за смерть несчастной возлюбленной. Кроме того, Иштван чувствовал, что не вполне раскрыл тайну Эржебет, ведь он не понимал, зачем она убивает девушек. Он спрашивал Дорку, но та говорить об этом боялась и сразу же уходила.

Несмотря на неприязнь, которую он к ней питал, Доротея была ему весьма полезна. Она приносила местные новости, а Иштван обдумывал, как можно использовать их для мести и побега.

— Что-то графиня стала очень нервной, — как-то сказала Дорка. — Не удивлюсь, если она покончит с собой.

— Туда ей и дорога.

В другой раз она сообщила:

— Преподобный Мартин приезжает.

— А кто это?