ИГ/РА

— Игорь Викторович, клиент уже здесь, — Илона оповестила меня, засунув голову в приоткрытую дверь.

— Ещё пятнадцать минут, — я нахмурился, посмотрев на часы, — Пусть ждёт в зале для конференций.

— Хорошо.

Вздохнув, я откинулся на спинку кресла. Не люблю людей, которые приходят раньше. На мой взгляд, это ещё хуже опозданий. Потому что в случае задержки ты можешь просто подождать, подготовить речь или проштудировать материалы ещё раз. А вот когда клиент появляется на пороге заранее, напротив — начинаешь метаться, думая всё ли готово.

Собравшись с мыслями, я дёрнул галстук, застегнул пиджак и вышел из своего кабинета. Секретарша сидела за стойкой, поправляя пилочкой длинные ноготки, покрытые бежевым лаком.

— Она в конференц–зале, как вы и просили. — промурлыкала Илона, подняв на меня глаза и спрятав маникюрный инструмент, которому явно не место на работе.

— Она? — я искренне удивился, забыв погрозить ей пальцем.

— Да, это девушка.

— Интересно, — протянул я, снова поправляя галстук.

На самом деле мне не было интересно. Если клиент — женщина, значит, скорее всего, придётся искать бывшего мужа, уклоняющегося от уплаты алиментов. Скука смертная, к тому же в 90% случаев клиентки — такие редкостные суки, что я искренне сочувствую их бывшим, а иногда даже желаю помочь скрыться им получше и подальше.

Моя фирма занимается розыском. В прямом смысле. Я ищу беглых преступников, не исполняющих решение суда; бывших мужей, укрывающихся от алиментов; бывших жён, прячущих общих детей и тэдэ, и тэпэ. Я — охотник за головами. Меня до сих пор называют лучшим из лучших. После шести лет, связанных с криминалом, я решил организовать законный бизнес. К тому же, с концом 90х кое–что изменилось. Многие из тех, кого раньше именовали «крышей» решили не вставать на пути у властей, которые начали отхватывать приличные куски у братков. Кто–то организовал ЧОПы, кто–то полностью изменил профиль, кто–то успел отжать какой–то бизнес напоследок. В общем…

То ли время изменило людей,

То ли люди изменили время.

Я не хотел ни с кем ссориться и наживать врагов, поэтому пошёл законным путём. Умел я делать две вещи: искать людей и убивать их. Сами понимаете, законно убивать людей невозможно, поэтому я начал давать услуги по розыску. Старые связи вполне поспособствовали и создали хорошую рекламу, а новые обеспечили сарафанное радио. И вот теперь, я арендую офис, имею в штате семеро сотрудников, личную секретаршу, и небольшой конференц–зал, где два раза в месяц решаю насущные проблемы с коллективом.

Дойдя размеренным шагом до места встречи с клиенткой, я кивнул ребятам, столпившимся у лифта (наверное, на обед собрались) и открыл дверь.

Она стояла напротив окна, скрестив руки за спиной. Когда я вошёл, и дверь хлопнула за моей спиной, она даже не шелохнулась. Ни вздрогнула, ни дёрнулась, ни обернулась. Я на несколько секунд задержался на входе, изучая её тонкий силуэт.

— Добрый день, — произнесла она, по–прежнему глядя в окно.

Приятный голос, с лёгкой хрипотцой. Мягкий, но уверенный. Почему–то смутно знакомый. Волосы до плеч, красивого шоколадного оттенка. Серый костюм, юбка чуть выше колен, открывающая изящные длинные ноги. Туфли на высоких каблуках, красная подошва которых выдаёт их принадлежность к известному дизайнерскому дому.

— Добрый. Игорь Викторович, а вы? — я встал у стола, не решаясь опуститься на стул раньше дамы.

— Ольга, — представилась она, так и не обернувшись.

— Присядете? — я махнул рукой на стулья, но она не могла увидеть этого жеста.

Она что–то невнятно промычала, а потом пожала плечами, не расплетая рук.

— Я ищу одного человека, — начала она, — Но проблема в том, что я не знаю его имени, только прозвище.

— Это может вызвать трудности, — я нахмурился и прочистил горло, — Он связан с криминалом?

— Можно и так сказать, — она опустила голову, видимо посмотрела на свои туфли, — Мы познакомились с ним пять лет назад и с тех пор я его не видела. Хотелось бы знать, всё ли у него в порядке.

Каким–то внутренним чутьём я определил, что она ухмыльнулась. Как будто знает ответ.

— Вы сможете его описать?

— Смогу. Голубые глаза, тёмные волосы. Рост, — она подняла одну руку и махнула ей над своей головой, — Он был выше меня на голову, когда я была без каблуков.

— Может быть всё–таки присядем, и я позову человека, который составляет фоторо… — начал я, но она меня перебила:

— Его называли — Лазарь.

Я заткнулся и застыл. Кажется, я даже дышать перестал на несколько секунд.

Она медленно повернулась, и я лишился дара речи. Внезапно в прохладном помещении конференц–зала стало нестерпимо жарко. Галстук как будто начал душить меня, а на лбу выступила испарина.

Ольга сделала шаг ко мне и встала вплотную. Я уставился в светло–зелёные глаза, почти драгоценных оттенков серебра и нефрита. Под изящной тёмной бровью у неё был небольшой шрам на месте бывшего прокола.

— Вы сможете его найти? — прохрипела она.

Я лишился дара речи, наверное, впервые за все мои тридцать шесть неполных лет.

— Как ты? — выдохнул я, когда обрёл способность говорить.