Игла смерти

«Полосни себя по шее иль по венам на запястье, и в воду. В воде-то кровушка без боли выходит. Две-три минуты, и готов», – стиснув зубы, припомнил Анатолий злобные фразы вора-законника.

Схватка под водой много времени не отняла. В правой руке пловца сверкнула длинным и крепким лезвием финка. Затащив Сильвестра на приличную глубину, он с десяток раз ударил его ножом в грудь. Лишь после этого разжал пальцы, выпустив обмякшее и отяжелевшее тело.

Глянув, как, раскинув руки, вор медленно погружается в темную пучину, он не спеша поплыл к поверхности…

Забравшись в лодку, молодой человек хлебнул из фляги самогона и вновь взялся за бинокль. Вначале он медленно перемещал взгляд вдоль лишенного растительности южного берега. Затем долго изучал западный берег – бандитский бивак и граничащие с ним заводи. В довершение осмотра он тщательно оглядел лесистый северный берег, после чего принялся вытаскивать из воды якоря…

Так ловко и мощно работать веслами, как это делал опытный Сильвестр, у Анатолия не получалось, потому дорога к берегу вышла долгой.

На берегу его с нетерпением ждали. Лоскут, Конь и Лука прохаживались вдоль заводи и дымили папиросками.

– Знать, все устроили, – признав их издалека, молодой пловец налег на весла.

Минуты через три лодка зашелестела днищем по илистому дну. Кореша помогли затащить ее на отмель и привязать к дереву.

– Порядок? – поинтересовался Лоскут.

Анатолий подал ему полную торбу препарата.

– Порядок, – сказал он. – Сильвестр отправился кормить рыб. А вы справились?

– А то! – хохотнул Колька Суриков.

– Двоим перерезали глотки, – уточнил Лука.

Пловец насторожился.

– Их трое здесь околачивалось. Выходит, третий сбежал?

– Да, этот длинный хандрыга…[43] Как его?..

– Авиатор?

– Точно. Как сквозь землю провалился, сучара. Сынка Сильвестра и Степку-охранника сразу приговорили, а Авиатор исчез.

– Хрен с ним, – подытожил Лоскут, рассматривая одну из упаковок препарата. – Ты запомнил место, где лежит самолет?

– Да, по трем ориентирам.

– Это главное. А Авиатор никуда не денется. Наши кореша на Ленинградском бане[44] дежурят. Встретят как надо и все обустроят.

– Авиатора надо убрать, – твердо сказал Анатолий. – Он не так прост, каким представляется. Хитер, умен, изворотлив.

– Лады, все сделаем. Айда обедать – уха стынет…

Тридцатитрехлетний Фима Лоскутов по кличке Лоскут излучал уверенность и спокойствие. Отсвечивая белым телом с татуировками, он сидел в одних трусах на куске паруса, пил большими глотками самогон, обильно закусывал, снисходительно отвечал на вопросы помощников и с надеждой смотрел на зеркальную гладь бесконечного озера.

Московский вор-законник Герман Воропаев, именуемый в криминальном мире Паном, назначил его своей правой рукой в деле добычи немецкого препарата. Пару месяцев Пан обхаживал банкира[45] Лёву Северного. Порой это походило на брачные потуги сизаря, ворковавшего и нарезавшего спирали вокруг неприступной голубки. Что он только не предлагал: взять в долю за немалое вознаграждение, отдавать на выгодных условиях часть препарата или целиком продать прибыльное дело. А тот ни в какую. «Нет, и все! Я дело поднял, я с него и сливки буду кушать!» Пришлось принимать радикальные меры. Заручившись поддержкой нескольких воров, издавна точивших на Лёву зубы за прошлые обиды, Пан продумал комбинацию по выяснению длинной цепочки поступления препарата до потребителя. И за пару недель стал обладателем ценнейшей информации: кто и где добывает препарат, как и кем он переправляется в Москву, в каких притонах Лёва его реализует. Еще неделя ушла на разработку операции по ликвидации всех звеньев цепочки. И вот дело сделано. Сильвестр лежит на дне в двух километрах от берега. Его сынок со сторожем Степаном притоплены в яме под ветвями ивы. Упрямцу Северному перерезали глотку в его же притоне неподалеку от вонючей Яузы. Там же ударом ножа убит и местный смотритель притона. Та шелупонь, что осталась без вожаков в Великом Новгороде и в Москве, дезорганизована и помешать великим планам не отважится.

Махнув очередную порцию самогона, Лоскутов сделался серьезным.

– И все-таки местечко для бивака от греха подальше надо бы сменить.

Анатолий поддержал идею:

– Это правильно. От греха… покуда гости из местных не наведались.

– Мы пока следили за людьми Сильвестра, отыскали ладную полянку на берегу в паре верст отсюда, – он махнул рукой на северо-восток.

– Дело говоришь, – согласился Колька Суриков. – Там поспокойнее будет.

Лоскут поглядел на Кольку и сказал:

– А ты, Конь, мылься в дорогу. Разобьем в другом месте лагерь, и двигай в путь. Пан останется доволен уловом – целую сумку марафета повезешь.

– Как скажешь. Чего на словах передать?

– Передай, пусть еще двоих подошлет для охраны. С собой их прихватишь. Одного Луки, – кивнул он на Лазаря Прокоповича, – маловато.