Игла в сердце

Борисенко меж тем поднялся, пошарил в карманах и бросил на стол несколько мятых купюр. После чего, не прощаясь и не взглянув на Шибаева, пошел прочь из зала. Шибаев остался один. И что бы это значило, спросил он себя. За полчаса — три резкие смены настроения: от враждебного до почти дружеского, жалобы и досада — не соскочил вовремя, дурак, понимаешь, друг? А на закуску — эффект от проклятой «булавочной» куклы! Испугался? Заметался, запетлял… С какого перепугу? Видел ее раньше? Узнал? Твердит, что не верит в магию, а сам глаз не может отвести. Вспомнил про спиритический сеанс супруги?… Непонятно. Мысль, что Борисенко засунул куклу в постель жены, вызывала у Шибаева протест и неприятие — не тот персонаж, как любит говорить Алик Дрючин. Дать кирпичом по голове — да, или бензопилой, как сказала Елена Федоровна, а кукла — скорее нет, чем да. Он снова вспомнил, как Борисенко смотрел на куклу… И как прикажете это понимать?

Или вдруг осознал, что Ингу подтолкнули к самоубийству? И догадывается, кто?

* * *

Двое вполне респектабельных мужчин ужинали в парадном зале популярного в городе ресторана «Прадо», где подавали замечательное мясо, тушенное в красном вине. Разговор был ни о чем: местная кухня, испанские вина, погода… Никто не начинал первым; испытующе поглядывая друг на друга, они болтали ни о чем, напоминая пританцовывающих бойцов на ринге, высматривающих, куда нанести удар, и до поры медлящих.

— Свобода — главный атрибут мужчины, — с улыбкой говорил один из них, небольшой, смуглый и черноглазый, в упор глядя на собеседника. — Она бесценна. Несвободный мужчина — зверь в клетке. В нашем мире любой товар имеет цену. И если рассматривать свободу как товар, то она тоже имеет свою цену. Основа благополучия, счастья, бизнеса — свободная воля. Нет недостижимых высот для тех, кто мыслит и видит…

Он словно обволакивал собеседника своим низким сипловатым голосом, наполненным особыми вибрациями, и часто повторял: свобода, свободная воля, рывок на свободу. Он напоминал факира, который завораживает змею звуками своей дудочки. И было не важно, что именно он говорит, удерживая взгляд собеседника силой своего взгляда, словно внушая ему некие тайные мысли…

Глава 12 Смерть ночной бабочки

Вечер был неудачным. К полуночи погода окончательно испортилась. Похолодало; с севера налетела туча и принесла пронизывающую холодную морось. Лето, называется. Грязно-белесое небо, казалось, припало к земле и превратилось в туман; дышалось с трудом. Народу в «Белой сове» почти не осталось, и Тамара решила, что на сегодня хватит. Она расплатилась за бокал вина, над которым просидела без толку пару часов, и вышла из ресторана. Правда, Вадик, бармен, с которым она дружит, угостил коньяком. И теперь голова у нее слегка кружилась, а походка была неровной. Не повезло, она рассчитывала хотя бы на ужин. И в кошельке, как назло, ни копейки, даже на такси нет. Придется ловить частника… А там как получится. Сырость забиралась под легкий плащик, и женщина застегнула ворот.

На улице стоял густой туман, в нем угадывались тусклые размытые пятна фонарей. Белые клочья наползали с легким шуршанием, иногда слышался хлопок, словно пузыри лопались на болоте. Звук шагов вяз в тумане. Город словно вымер — ни людей, ни машин. Черт! Надо было сидеть дома. Она всматривалась в затянутую белесой пеленой улицу, чувствуя, как быстрые лапки страха бегут вдоль хребта. Она прижала к себе сумочку и ускорила шаг.

Она вскрикнула и шарахнулась в сторону, когда услышала рядом сипловатый мужской голос:

— Женщина не должна ходить ночью одна. Позвольте я вас провожу.

Она с испугом уставилась на мужчину, появившегося словно ниоткуда — шагов его она не слышала.

— Не бойтесь, я не кусаюсь! — Он рассмеялся и взял ее за локоть.

— У меня нет ни копейки! — выкрикнула она, пытаясь вырваться.

— Где вы живете? Я провожу вас домой, — повторил он, выпуская ее руку и отходя на пару шагов. — Да что с вами? Погода навеяла?

— Извините, — пробормотала она. — День какой-то с самого утра… Не нужно провожать, я сама.

— Как хотите. Сейчас и частника не поймать, все попрятались по норам. Климат страшно изменился, не скажешь, что август. Но завтра снова солнце, и лето вернется… — Он говорил, с улыбкой глядя на женщину. Приятный мужчина в свитере с высоким воротом и расстегнутой кожаной куртке. В натянутой на лоб синей бейсбольной шапочке с козырьком.

— Да-а… — протянула она, оглянувшись. Зубы выбивали дробь.

— Тогда спокойной ночи! — Он шагнул в туман.

— Постойте! — окликнула женщина. — Да я не против, спасибо вам! Я живу не очень далеко. Этот туман чисто бьет по мозгам…

…Всю дорогу до ее дома он о чем-то рассказывал, она слушала вполуха.

У дома они остановились. Мужчина смотрел на нее с улыбкой. И она решилась:

— Хотите зайти?

— С удовольствием. Горячего чайку бы сейчас!

Они неторопливо поднимались по немытым ступенькам старой хрущевки, насквозь провонявшей запахом кошек и невзыскательной кухни.