Игнат, его милая родина (CИ)

Дома, разбитые бомбами при налётах, стены, обгорелые при пожарах, напоминали, что враг может появиться в любую минуту. Надежда была на противотанковые окопы, вырытые на подступах к городу горожанами. Всё быстро менялось, воинская часть, расположенная в городе, внезапно ушла. Её место заняли восемнадцать учащихся -- ополченцы, комсомольцы школы, среди них оказался двоюродный брат Игната Лёня, приехавший на каникулы к бабушке из Ленинграда. Учащиеся школы были вооружены учебными винтовками.

Несколько дней по Витебскому большаку на Смоленск вереницей шли беженцы. Их поток казался нескончаемым. Запомнились хмурые лица женщин, уставшие дети. Устремлённые вперёд глаза будто бы искали конец трудному пути. Там, вдали было их спасение. Ни у кого ничего, ни взрослые, ни дети не просили. Единственным их желанием казалось стремление как можно быстрее покинуть город, который не мог защитить ни себя, ни своих жителей. Печальные глаза идущих людей остались в памяти Игната навсегда. О чём люди тогда думали Игнату не разгадать и сейчас. Понимал главное -- торопились уйти от смерти.

Игнат с родителями, как и другие горожане, надеялись на чудо, что город не сдадут, Игнат с родителями прятались в деревне, расположенной на отшибе от дорог, около огромного болота. Единственная просёлочная дорога вела в это селение, поэтому встретить немцев в этом месте в ближайшее время не ожидали. Ранним утром все уходили в глухие места болота, укрывались среди поросшего болотными соснами большого массива. Местные жители вели за собой коров.

Над болотом часто пролетали самолёты с красными звёздами.

-- Немецкие разведчики, маскируются под наших, -- говорили между собой взрослые.

-- Как бы не приняли нас за воинские части, -- слышались тревожные голоса.

Из этих разговоров Игнат понимал, что немецкие разведчики ищут красноармейцев, куда-то ушедших из города в первые дни войны, но под деревьями прятаться приходилось -- мать и появившейся страх побеспокоились об этом в первую очередь.

Однажды ранним утром, когда люди ещё не успели уйти в лес, в деревню ворвались немецкие танки. Увидев играющих детей, взрослых, занимающихся хозяйством, остановились. К ним подошли мужчины. Отрезанное болотом и топью от остального мира селение танкистов не заинтересовало, они развернулись и быстро ушли обратно. Теперь все знали -- в городе немцы.

-- Город уже занят. Надо возвращаться домой. Могут разграбить квартиры, -- говорили взрослые.

-- Нас не защитили? -- спрсил Игнат родителей.

-- Получается, не смогли, -- неохотно ответил отец.

От Лёни после войны в Ленинграде Игнат узнал, что бой длился минуты. В живых остались двое. Убегая из кромешного ада, представитель НКВД заскочил на пункт наблюдения. Махнул рукой Лёне: "Уходи!" Вместе бросились к городу. На окраине города каждый скрытно бежал в свою сторону. Лёня бежал к бабушке. "Может быть, остались живы ещё два ученика?" -- думал Игнат, вспоминая, что о военном в разговорах не упоминалось, а Лёня был совсем малым, начинающим комсомольцем из Ленинграда, тем более не из этого города. Взрослые горожане впоследствии в разговорах вспоминали двух комсомольцев. "Может быть, спаслись ещё два горожанина?", -- в тревоге как бы болея, душой оберегая детские жизни, с надеждой думал Игнат.

Так Игнат с семьёй оказались в уже оккупированном городе. Сначала немецкие части долго не задерживались, в городе их почти не было -- быстро уходили на восток.

-- На Москву торопятся, мимо нас идут, -- тихо говорил отец матери вечерами, предупреждая домашних о разворачивающихся на фронте событиях. Его информация была наиболее вероятной, город стоял в стороне от стратегического направления.

Вскоре что-то на фронте изменилось, немцы поменяли тактику. В городе подолгу останавливались машины с немецкими солдатами, долгими днями стояли на отдыхе, видимо, шло переформирование. Они забили собой все прилежащие к центру городские улицы. Опасаясь налётов нашей авиации, старались укрыться среди старых высоких разлапистых деревьев.

В городе хозяйничали оккупанты, устанавливали свой порядок. Расстреливали коммунистов и комсомольцев, казнили всех сопротивляющихся. В места города, где были повешены люди, родители не ходили и под страхом наказания не разрешали ходить Игнату.

Сны тоже были тревожными. Часто Игнату снились пожары в его доме. Начинались они с угла, в котором находились иконы, и их семье приходилось перебираться жить из сгоревшей комнаты на кухню. Игнат после каждого такого сна обращался к родителям с вопросом, где им придётся жить теперь, а однажды сказал:

-- Этой ночью сгорел наш дом, мы оказались на улице.

-- Значит, судьба у нас такая, -- заметила мать. Родители были уверены, что уходить из родного города им всё-таки придётся.