Иголка (СИ)

На улице конец октября и уже снежинки в воздухе витают, но снимаю и шарф с шапкой. Сапоги оставляю, что было удобно выбить остатки стекла и потом не поранить ноги об осколки. В машине их сто пудово немерено.

- Можете подержать мои вещи? – спрашиваю всё того же мужика.

Он походу отдельно от той парочки – седеющего папика и блонди.

- Конечно.

- Спасибо.

- Игнат.

О! Как складно он вставил своё имя, но хоть меня и учили манерам, то я просто кивнула.

Выдохнула белое облачко пара и взялась за крышу машины, чтобы подтянуться и закинуть своё миниатюрное тело в окно.

- Давай помогу, - энергично протягивая руки в мою сторону, предлагает мой свежеиспечённый знакомый.

- Нет. Сама. Держи лучше вещи. Особенно рюкзак.

У меня там полжизни, поэтому оставлять его хер знает кому не собираюсь, но не могу взять с собой.

Мой холодный и резкий тон, как всегда, срабатывает, а то! Почти всю сознательную жизнь отрабатываю навыки самозащиты.

Игнат примирительно поднимает ладони вверх и делает шаг назад.

Отлично!

Подтягиваюсь и ныряю в машину. Я Иголка. Меня так брат зовёт и всегда предлагает загадать Деду Морозу на Новый Год жопу и титьки. Ну, не сложно понять, какую часть тела я ему предлагаю загадать в ответ.

- Ну, как дела? – интересуется Игнат, заглядывая в это же окно.

- Нормально … у меня. Подайте, пожалуйста, аптечку, желательно, чтобы там был аммиак, ну нашатырь.

- Хорошо.

Мужчина исчезает, и я пользуюсь свободой, быстро перебираюсь вперёд. Смахивая подошвой ботинка осколки, устраиваюсь на разделительную консоль, обшитую дорогим «карбоном». Наверное, увидев, как я безбожно отношусь к салону машины, хозяина инсульт хватит.

Он красивый. Мне не показалось, когда смотрела на него через лобовое стекло.

Примерно лет тридцать пять, тёмные волосы с несколькими седыми волосками на висках, волевой подбородок, жёсткие скулы, красивый нос и маленькая родинка в конце изгиба левой брови. Именно через неё струится тёмная полоска крови.

Рядом с ним валяется мобильник, и я вспоминаю, что когда он пролетал мимо меня, то его рука была прижата к голове.

- Вот видишь, Бэтмен, к чему приводит разговор по телефону, - шепчу ему, тем самым стараюсь расслабить себя.

И кладу пальцы на его сонную артерию в поисках пульса. Выдыхаю. Под моими холодными подушечками отчётливо и ровно пульсирует. Он жив.

- Повезло тебе, придурок, - радостно дышу и показываю большой палец блонди.

Она с большими глазами, хоть и стоит на некотором расстоянии от машины, очень старается разглядеть, что у меня тут происходит.

Да-да. Бессовестно лапаю красивого взрослого мужика. Обзавидуйся!

Расстегиваю двубортный пиджак, а под ним-таки броня из одежды – рубашка, жилетка и походу ещё один пиджак, это помимо атласного галстука алого цвета с золотым зажимом. Замерзшими пальцами неумело пытаюсь развязать галстук, что так туго прилежит к шее.

С третьей попытки получается, и я принимаюсь за пуговицы на рубашке. Пальцы немного дрожат, а дыхание как-то странно срывается и жжёт изнутри излишками углекислого газа. После третьей бросаю это дело и снова проверяю пульсацию сонной артерии на шее. Ощупываю рёбра и живот мужчины прямо через ткань, иначе не могу – пальцы колет миллионом мелких иголок, наверное, от нервов, да и возится с одеждой нет смысла. Его кожа, что видна из ворота расстёгнутой рубахи, идеальная, но прохладная из-за быстрого падения температуры в салоне.

Патологии нигде не нахожу, и на том спасибо.

- Я принёс, - кричит Игнат, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности.

Видимо, раздевание мужчины без сознания меня очень увлекает. Извращенка.

- Ага. Спасибо.

Слегка высовываюсь назад и забираю аптечку.

- Может, ещё чего надо?

- Нет. Спасибо. Пока не надо, - в конце добавляю я, избегая этого пытливого взгляда на меня.

В другой ситуации я бы, глядя прямо в его глаза, спросила, что он от меня хочет. Я не звезда порно журнала. Вообще больше похожа на пацана-подростка, даже волосы специально стригу коротко, так что тут не сексуальный интерес.

Возвращаюсь обратно к своему бессознательному. Достаю из водительской аптечки аммиак и, открыв крышку, активно сую в мужской нос.

Срабатывает не сразу, что явно говорит о приличной черепно-мозговой.

Но после моих лёгких шлепков по щекам, что делаю не без удовольствия в качестве мести за боль в заднице, он резко открывает глаза.

Наверное, так же резко, как и закрыл, так как в них непонимание и потерянность. Я пристально изучаю кристально голубые глаза, но лишь с целью отследить, как его зрачки реагируют на свет. Они быстро сужаются, да и сознание возвращается, к удивлению, быстро.

Мужчина собирается пошевелиться, но я быстрее. Как могу, осторожнее падаю всем своим скромным телом на водителя.

- Тихо. Шевелиться нельзя. Я почти фельдшер. Вы попали в аварию, поэтому теперь находитесь как котлета между булочками, а кунжут вокруг вас.

Он перестаёт шевелиться, но буравит меня своим льдистым и вполне здоровым взглядом.

- Ваше имя? – начинаю стандартный опрос на ориентировку в пространстве.

Он слегка дёргает бровью, но я настаиваю.

- Как вас зовут? Помните?

- Да. Брейман Максим Сергеевич.