Иголка в стоге сена

Третий всадник нерешительно приотстал, видя, к чему привела его друзей поспешность. Чтобы взять его на испуг, Дмитрий потянулся к пустому колчану.

Сего оказалось достаточно, чтобы всадник развернул коня и что духу помчался обратно, к заставе. Не дожидаясь, пока он вернется с подмогой, Бутурлин поспешил к лесу, где его, с замиранием сердца ждала Эвелина.

— А теперь, княжна, следуй за мной и постарайся идти как можно быстрее! — сходу бросил он девушке, выбежавшей к нему из-за ближайшего дерева. — И прошу, не трать силы на лишние расспросы. Мы получили передышку, но едва ли она будет долгой!..

Глава 7

Командор Тевтонского Ордена Руперт фон Велль был доволен собой. Первая часть плана по стравливанию Унии и Москвы прошла успешно. Теперь Волкичу оставалось лишь уверить Самборского Воеводу, что зачинщиками резни на заставе были московские провожатые Корибута.

В том, что он справится с задачей, фон Велль не сомневался. Неприязнь Воеводы к московитам была широко известна, и едва ли Волкичу придется долго убеждать его в виновности последних.

Тем паче, если он сам увидит на месте побоища трупы московитов с окровавленными саблями и поляков, не успевших обнажить клинки. Волкич — большой мастак на такие дела, и он постарается, чтобы все выглядело правдоподобно. Он сделает все, чтобы угодить Ордену, иначе ему не жить…

Фон Велль мысленно усмехнулся, вспомнив свою первую встречу с беглым московским боярином. Жалкий, покинутый своими людьми, он явился в Зеебург, одну из крепостей Ордена, с просьбой взять его под покровительство. Тать униженно молил не выдавать его польской страже, убеждал суровых рыцарей в своей полезности делу Тевтонского Братства.

Комтур крепости брат Ульрих опасаясь ссоры с польской Короной, решил выставить Волкича за дверь, прежде чем поляки узнают о его пребывании на Орденской земле. От верной гибели татя спасло лишь заступничество фон Велля, приехавшего тогда с инспекцией в Зеебург.

Услышав о готовности беглеца служить Ордену, Руперт пожелал переговорить с ним. Будучи Главой Орденской Разведки, он был наслышан о военных и разбойничьих делах боярина и счел, что тот, и впрямь, может принести Ордену пользу. Разговор между тевтонским Командором и беглым душегубом был краток.

— На что ты готов пойти во имя Священного Ордена? — вопросил фон Велль.

— На все! — рявкнул Волкич, сверкнув уцелевшим глазом.

— Хорошо, — кивнул Руперт, — я спасу тебя от плахи. Но с этого мгновения ты станешь рабом Ордена, покорно исполняющим все мои наказы. Проявишь строптивость или решишь меня предать — я не выдам тебя полякам, но сам расправлюсь с тобой, как ты того заслужишь. И смерть твоя будет страшна, это я обещаю!

— Я не предам вас, — судорожно сглотнул слюну Волкич, — я сделаю все, что прикажет Великий Орден!

— Тогда для начала тебе придется сменить веру. Негоже католическому Братству прятать от королевского гнева еретика-схизматика.

— И что Орден потребует от меня потом? — осторожно поинтересовался Волкич.

— Не забегай вперед, боярин, — холодно усмехнулся фон Велль, — для начала сделай то, что я сказал, а там посмотрим, чем ты сможешь быть для нас полезен.

До поры тебя укроют в надежном месте, куда не добраться королевской страже. Там тебе предстоит многому научиться. Это и есть мое первое приказание. Когда ты мне понадобишься, я сам тебя отыщу…

…Идея рассорить Унию с Московией давно уже зрела в сознании честолюбивого тевтонского Командора. Еще до знакомства с Волкичем он лелеял мысль о создании отряда наемников, под видом московских дружин совершающих набеги на приграничные польские селения.

Но вскоре Руперт передумал. Большой конный отряд трудно содержать в лесу, особенно зимой. Полякам и литвинам, хорошо знающим местность, будет нетрудно его выследить, а королевским войскам — окружить и разбить. Если кого-нибудь из этой шайки поляки схватят живьем, негодяй, спасая свою шкуру, выдаст свою связь с Орденом и тем навлечет на него беду.

Да и сам масштаб мелких пограничных заварушек не устраивал фон Велля. Подобные стычки на польско-московском кордоне случались и раньше, однако, ни одна из них не привела к серьезной ссоре между Унией и Москвой.

А Руперту хотелось совершить нечто такое, что надолго положило бы вражду между поляками и московитами, толкнуло бы их к взаимному истреблению. И так, чтобы Орден при этом оставался вне подозрений Короны.

Только как все это сделать? Прав Великий магистр фон Тиффен: мало видеть цель, нужно найти верный путь к ней.

Поразмыслив, Руперт решил, что нет лучше способа поссорить Унию с Москвой, как убить на границе двух славянских государств посла Польской Короны. И сделать это так, чтобы вина пала на русский отряд сопровождения.

Убийство русскими посланника — это уже не мелкий пограничный инцидент. Это — оскорбление самого Короля. Такого плевка в свою сторону Ян Альбрехт не сможет простить Москве.