Игорь Святославич

Сам едва не погибший сначала от рук врагов, а затем от нашедших его и принявших за знатного неприятеля собственных воинов Изяслав Мстиславич, не залечив ран, сел на коня и поехал к Изяславу Давыдовичу, оплакивавшему погибшего брата.

«Плакав над ним, как по брате своем», Мстиславич сказал тезке: «Этого нам уже не воскресить, но вот, брат, Бог и святая Пречистая врагов наших победили, однако же бегают они неподалеку, а Чернигов пуст. Так что ты, брат, тут уже не стой, а снарядись, возьми брата своего и иди в Чернигов, а я тебе помощь подготовлю. Будь же до нынешнего вечера в Вышгороде». Мстиславичи отрядили на помощь Изяславу Давыдовичу Романа Ростиславича (зятя Святослава Ольговича). Скоро уже Изяслав вошел в Чернигов, похоронил брата и сел на княжеском столе.

Между тем Ольговичи переправились через Днепр выше Заруба и скоро достигли Городца. Летописец отмечает, что Святослав Ольгович был чрезвычайно грузен, а потому при бегстве «утрудился» так, что дальше идти не мог. Но он, конечно, хотел сам завладеть Черниговом, а потому спешно отправил туда Святослава Всеволодовича. Только доехав до Десны, Святослав узнал о происшедшем — и повернул обратно, послав дяде весть: «Не езди сюда, а поезжай в Новгород (Северский. — С. А.). Сюда уже въехали Изяслав Давыдович и Роман Ростиславич». Передохнувший к тому времени Ольгович «побежал к Новгороду»^{129}.

Владимирко, узнав о поражении свата, повернул на Галич, тем более что в его земли вторгся Мстислав Изяславич с венгерским отрядом. Великий князь же, отпустив в Смоленск брата Ростислава, двинулся с оставшимся войском на Юрия. Тот, запертый в Городце и потерявший почти все силы, вынужден был согласиться на мир. Он обещал остаться в Городце всего на месяц, после чего удалиться в Суздаль при условии, что Переяславль останется за его сыном Глебом. Вячеслав и Изяслав настояли и на том, чтобы Юрий отказался от союза со Святославом Ольговичем.

Последний, узнав об этом, решил помириться с новым черниговским князем. Святославы, дядя и племянник, встретились и отправили к Изяславу Давидовичу общее посольство: «Брате, мир стоит до рати, а рать до мира. А ныне, брат, мы братья друг другу, так что прими нас к себе. Отчин у нас две — одна моего отца Олега, а другая твоего отца Давыда. Ты, брате, — Давыдович, а я — Ольгович. Ты же, брате, прими то, что отца твоего Давыда, а что Ольгово, то нам дай. Так и поделимся». Изяслав согласился. Поскольку границы владений Давыда и Олега с точностью неизвестны, неясно, какие именно территории возвратил Изяслав по договору, но понятно, что речь шла о северских и вятичских землях, которые Ольговичи и в прежние годы упорно отстаивали как свою «отчину»^{130}.

Юрий между тем, как и опасался Изяслав, не пожелал уходить на север согласно уговору. Киевская рать снова двинулась к Городцу, причем Мстиславич призвал чернигово-северских князей присоединиться к нему. Явились Изяслав Давыдович и Святослав Всеволодович, а Святослав Ольгович прислал «помощь». После многодневного штурма Юрий, наконец, согласился исполнить условия договора. Передав Городец сыну Глебу, он отправился в свое княжество. По пути он остановился в Новгороде-Северском у Святослава, и сваты немедленно возобновили союз. Святослав принял гостя «с честью великой» и снабдил в дорогу припасами.

Было очевидно, что война не прекратилась и Святославу, раз он по-прежнему заодно с Юрием, вскоре придется вновь вступить в нее. То, что на новгород-северского князя смотрели как на одного из вождей враждебной Мстиславичам партии, неожиданно подтвердилось уже ближайшей зимой. В Полоцке восставшие горожане свергли князя Рогвол ода Борисовича, зятя великого князя, и возвели на престол минского князя Ростислава Глебовича. Ища союзников и покровителей на случай мести Мстиславичей, «прислали полочане к Святославу Ольговичу с любовью, чтобы иметь его отцом себе и ходить в послушании его, и на том целовали крест»^{131}. Впрочем, Изяславу, занятому войной с Галичем и ожидавшему нового натиска с севера, было не до того. Так что Святослав неожиданно для себя на время распространил свое влияние на северо-запад Руси, войдя в число сильнейших ее правителей, которым присягали на верность слабейшие.

* * *