Игорь Тальков. Убийца не найден

– Это зависит от моего состояния. Мне не бывает безразлично ни то ни другое. Всегда пою с душой и полной отдачей. Мои социальные песни – это крик души, а лирические – музыка души.

* * *

– Вы пишете песни давно, а сколько их у вас?

– Около 200, и все на мои стихи. Я не хвастаюсь, просто настроение рождает мелодию, а слова как бы дополняют. Говорят, что у меня много злости в песнях, но это не злость – это боль, она в моей душе, и нет мне покоя.

– Видите ли вы во время выступления глаза зрителей?

– Несколько раз я встречал взгляд, полный неприязни, это сильно выбивало из колеи, и я перестал всматриваться.

– У вас очень фотогеничная внешность, это послужило поводом для кинопредложений?

– Наверное, что-то режиссеры увидели во мне. После школы я поступал в театральный, бредил героями Достоевского, мечтал о Раскольникове.

– Но наряду с благородным князем Серебряным вы сыграли резко отрицательную роль.

– Я отказывался, честно. Говорил, что зрители меня не поймут, очень хотел сыграть в этом фильме положительного героя, тогда мне поставили условие, чтобы я сбрил усы, бороду и постригся. Вы можете себе это представить? Я уже однажды был в таком образе. Меня не то что друзья, мама родная не сразу узнала.

* * *

– Ваш сын появляется на сцене вместе с вами. Вы хотели бы, чтобы он пошел по вашим стопам?

– Нет. Впрочем, я неправильно ответил. Я объясняю ему разницу между добром и злом, он растет хорошим мальчиком. Как сложится его судьба, я не берусь загадывать, но уверен, что призвание, если оно у него есть, его не обманет. Коли он выберет сцену, я постараюсь избавить его от всего плохого, через что прошел сам.

– Хотели бы вы поехать на гастроли за границу?

– Я поеду только в том случае, если буду уверен, что там есть зритель, которому я интересен. Мы были на фестивале в Гамбурге. Там перед каждым исполнением был перевод, я работал 40 минут, кассеты разошлись очень быстро, я чувствовал, что меня понимают. Ну а ехать выступать в кабаре в Лас-Вегасе или в ресторане Лос-Анджелеса перед жующей публикой для того, чтобы вырваться, я не намерен.

– Было время, когда вы спокойно, никем не узнаваемый ходили по улицам. А как теперь, когда у вас такая популярность?

– Я не согласен. Я просто известный. Популярных боготворят, а к известным относятся по-разному: безразлично, любят, ненавидят.

– Если бы пришлось начать сначала, какой бы вы выбрали путь?

– Если бы мне, как в кино, прокрутили все мои 15 с лишним лет эстрадной жизни, я бы ужаснулся. Я боготворю сцену, она мне по ночам снится, но меня столько раз предавали, столько раз ломали. Только жена в меня верила, все говорила, что в 33 года я всего добьюсь. Так и случилось. Начать заново преодолевать все ступеньки, ведущие вверх, я не смог бы, занялся бы чем-нибудь другим.

* * *

– Что рождается раньше в твоих песнях: музыка или текст?

– Все идеи песен берутся из жизни. Я пишу о том, что меня волнует. Жизненная ситуация дает мне внутренний импульс, появляется мысль. Беру гитару или сажусь за пианино и наигрываю мелодию. Так мысль обретает музыкальную форму. После этого пишу стихи. Например, песню «Россия» написал рано утром. Проснулся в четыре часа, потому что «услышал» мелодию. Потом написал текст. Реже сначала появляется текст.

– Чем ты занимаешься в свободное время?

– Очень люблю читать, в основном это исторические труды Карамзина, Бельбасова и других. Продолжаю всерьез заниматься изучением истории нашего государства. Откапываю материалы в архивах, библиотеках. Хочу восстановить для себя ту историю государства Российского, которую долго скрывали от людей. Уже давно хочу написать книгу об истории нашей страны. Делаю отдельные записи, веду дневник. Но сначала мне нужно выполнить программу музыканта, а потом, когда-нибудь, может, будет и книга.

* * *

– Вообще исполнитель Тальков очень серьезный человек. Не хотел ли он начать свою политическую карьеру? Стать депутатом, например?