Игра

— Инниииниииииии!

Предметы все ходили и ходили по рукам, как печеные картофелины. Одни дети кричали и боялись их брать. Другие убегали на середину подвала и ждали, пока страшные предметы пройдут их очередь.

— Подумаешь, куриные потроха! — засмеялся мальчик. — Хэлен, иди, не бойся!

Предметы передавались из рук в руки один за другим, время от времени раздавались испуганные крики.

— Вот ведьмино сердце, — сказал хозяин.

Шесть или семь предметов ходили по кругу в дрожащей от смеха и страха темноте.

Луиза громко сказала:

— Марион, не бойся, это ведь игра.

Марион ничего не ответила.

— Марион? — спросила Луиза. — Ты боишься?

Марион молчала.

— Все в порядке, — ответил муж. — Она не боится.

И снова движение по кругу, снова крики страха и веселья.

— Марион! — вновь позвала Луиза из дальнего конца подвала.

Все вокруг разговаривали.

— Марион! — повторила Луиза. Все притихли.

— Марион, скажи, ты не боишься?

Марион не ответила.

Муж стоял там, у лестницы.

Луиза позвала снова:

— Марион, ты где?

Нет ответа. Подвал безмолвствовал.

— Где Марион? — спросила Луиза.

— Она была здесь, — ответил какой-то мальчик.

— Может быть, она наверху.

— Марион!

Молчание. Мертвая тишина.

— Марион! Марион! — закричала Луиза.

— Зажгите свет, — предложил кто-то из взрослых.

Предметы перестали передавать. Дети и взрослые держали в руках останки ведьмы.

— Нет… — у Луизы перехватило дыхание. В темноте заскрипел ее стул. — Нет! Не зажигайте свет, не зажигайте, о Боже, не зажигайте, я умоляю вас, не зажигайте, нет!!!

Луиза истошно закричала. Весь подвал словно онемел от страха.

Никто не шевелился.

Все сидели в темноте, остолбеневшие от неожиданного поворота игры. На улице завывал ветер и бился о стены дома, запах тыкв и яблок смешался с запахом предметов, которые присутствующие держали в руках. Один мальчик воскликнул:

«Я сбегаю наверх и посмотрю» — и с надеждой побежал наверх, выскочил на улицу, обежал четыре раза вокруг дома, снова и снова выкрикивая: «Марион! Марион! Марион!» — и наконец вернулся в замерший в ожидании подвал, промолвив: «Ее нигде нет».

И тогда… какой-то безумец зажег свет.