Игра

- Вы, верно, заждались меня, Джо? - сказал заведующий, подвижной, румяный человечек с маленькими веселыми глазками и густыми, солидными бакенбардами. - Ну, так как же? - оживленно заговорил он. - На чем вы остановились? Нравится вам этот ковер? Миленький узор, не правда ли? Да, да, я все понимаю. Сам обзаводился домиком, когда получал всего четырнадцать долларов в неделю. Но ведь хочется самое лучшее для своего гнездышка, верно? Ну, конечно, еще бы! А ведь всего-то на семь центов дороже. И опять-таки, имейте в виду, дорогую вещь всегда выгодней покупать, чем дешевую. Знаете что, Джо, - заведующий в порыве великодушия доверительно понизил голос, - я пойду вам навстречу, но это только для вас: я готов скинуть пять центов. Но очень, очень прошу, - добавил он с видом заговорщика, - никому не говорите, сколько вы заплатили.

После того, как Джо и Дженевьева, посовещавшись, объявили о своем решении, заведующий сказал:

- Все будет запаковано, обшито и доставлено вам на дом, это, само собой, входит в оплату. Ну, а когда новоселье? Скоро вы расправите крылышки и улетите? Завтра? Уже завтра! Чудесно, чудесно!

Он от восторга закатил глаза, потом с отеческой нежностью улыбнулся им.

Джо сдержанно отвечал на вопросы заведующего, а Дженевьева слегка покраснела; им обоим этот разговор показался неуместным. Не потому, что он нарушал мещанские представления о приличиях, но он касался их личных, сокровенных чувств; против поведения заведующего восставали стыдливость и целомудрие, присущие рабочему человеку, когда он стремится к достойной жизни и нравственной чистоте.

Мистер Клаузен проводил их до лифта, сладко улыбаясь и поглядывая на них с благосклонным умилением, меж тем как все приказчики, словно по команде, поворачивали голову и смотрели вслед стройной фигуре Джо.

- А сегодняшняя встреча, Джо? - озабоченно спросил мистер Клаузен, пока они дожидались лифта. - Как ваше самочувствие? Справитесь?

- Конечно, - ответил Джо. - Самочувствие отличное.

- В самом деле? Превосходно! Я, видите ли, подумал было... накануне свадьбы, и все такое... ха! ха!.. можно и сдать немного... нервы опять-таки. Ничего удивительного, сам был женихом когда-то. Но вы в форме? Ну ясно, незачем и спрашивать, и так видно... Ха! ха! Ну, желаю удачи, сынок! Не сомневаюсь в успехе, ни капельки не сомневаюсь. Ваша возьмет!

- До свидания, мисс Причард, - обратился он к Дженевьеве, галантно подсаживая ее в лифт. - Не забывайте нас. Всегда буду вам рад, искренне рад.

- Все называют тебя "Джо", - укоризненно сказала она, спускаясь с ним в лифте. - Почему не "мистер Флеминг"? По-моему, это как-то даже неприлично.

Но он задумчиво смотрел на мальчишку-лифтера и, видимо, не слышал ее.

- Что с тобой, Джо? - спросила она с той нежной лаской в голосе, которая всегда обезоруживала его.

- Так, ничего, - ответил он. - Просто я думал о том, как мне хотелось бы...

- Хотелось бы... чего? - Голос ее звучал вкрадчиво, а глаза глядели так проникновенно, что никто не устоял бы перед ее взором, но Джо все еще смотрел в сторону.

Потом, решительно взглянув ей в лицо, он проговорил:

- Мне хотелось бы, чтобы ты хоть раз увидела меня на ринге.

Она с отвращением передернула плечами, и его лицо омрачилось. Ее кольнула мысль, что соперница стала между ними и увлекает Джо прочь от нее.

- Я... я бы с удовольствием... - торопливо проговорила она, делая над собой усилие и пытаясь выказать ему то горячее сочувствие, которым женщина побеждает даже сильнейших мужчин и которое заставляет их доверчиво класть голову на женскую грудь.

- Правда? Ты согласна?

Джо пристально посмотрел ей в глаза. Дженевьева поняла его волнение: он словно бросал ей вызов, измерял силу ее любви.

- Это была бы самая счастливая минута моей жизни, - сказал он просто.

Что заставило Дженевьеву принять это внезапное решение? Прозорливость любящего сердца, желание выказать Джо то участие, которого он у нее искал, потребность увидеть соперницу лицом к лицу, дабы понять, в чем ее сила? Или, быть может, властный зов неведомого мира вторгся в тесные пределы ее однообразной, будничной жизни? Так или иначе, но она почувствовала прилив неведомой доселе отваги и сказала так же просто, как и он:

- Согласна.

- Я не думал, что ты согласишься, а то, пожалуй, не рискнул бы просить тебя, - сознался он, когда они вышли из магазина.

- А разве нельзя? - спросила она с тревогой, боясь, как бы ее решимость не остыла.

- Да нет, я могу это устроить. Но я никак не думал, что ты согласишься. Никак не думал, - все еще не оправившись от изумления, повторил он, уже подсадив ее в трамвай и доставая из кармана мелочь на билеты.

ГЛАВА II