Игра 14.0

Если бы сейчас он просто уселся на землю, положил голову на плечо Айрис и закрыл глаза, то сразу бы заснул. Несмотря на сырость. Несмотря на грозу. Ничего в жизни Бастиану сейчас так не хотелось, как этого. Он не мог припомнить, случалось ли ему когда-нибудь так выбиваться из сил.

Сквозь неумолчный шум дождя донесся голос Пауля. Имя Арно еще можно было расслышать, но кроме этого Бастиан не понял ни слова. В следующее мгновение у него потемнело в глазах. О боже! Да ведь он попросту бросил носилки и остальных! Арно же за это время наверняка промок до костей.

Бедренная кость, пястные кости, истерично твердил его внутренний голос. Бастиан тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения, распрощался с мечтой повалиться на землю рядом с Айрис и погрузиться в блаженное забытье и вместо этого поплелся обратно на луг.

— Нам нужно в укрытие! — Пауль пытался докричаться до него, несмотря на бушевавший ливень. — Быстро! Зови остальных! Здесь есть одна пещера, там хватит места всем. Вот там, в лесу.

Он указал в сторону могил.

Быстробыло делом невозможным. Нисколько не считаясь с состоянием Штайнхена, они тянули его за собой, стараясь не дотрагиваться до усеянных волдырями рук. Коричневатая вода небольшими ручейками вилась по траве, неся с собой еловые хвоинки и утонувших насекомых. Добравшись до могил, они свернули в лес.

Сегодня никаких танцулек, правда, Доро?Этот вопрос буквально вертелся у Бастиана на языке — ведь не скоро еще их «предсказательнице» представится такой удобный случай исполнить вальс в компании стихий. Но Доро торопливо шла рядом с носилками и следила, чтобы Арно не сполз в сторону. Ага, смотрите-ка, и Георг помогает, даже силу прикладывает, вместе с Паулем тащит носилки — разумеется, не сводя глаз с Лисбет. Ну еще бы.

— Она недалеко, если я правильно помню. — Интересно, откуда Пауль черпает столько энергии? Словно внутри него кто-то взвёл тугую пружину. Казалось, дай ему хотя бы пять минут покоя — и он сломается. — Не отставайте, еще немного — и мы окажемся в безопасности.

Оглушительный треск, словно мир развалился на части. Все вздрогнули, прижались друг к дружке. Неподалеку с оглушающим хрустом подломилось дерево, ударилось о соседнее и медленно сползло по нему вниз. В воздухе запахло чем-то, похожим на серу.

Никого не задело, слава богу, никого, на этот раз пронесло… но как же близко, чертовски близко!

— Мы идем уже долго, — жалобно стонала Доро. — Он доберется до нас раньше!

Лицо девушки блестело от влаги; темные волосы, разлетевшись прядями, облепляли голову, по ним стекали крупные капли дождя.

Дальше, дальше. Небольшой подъем, узкая ложбина. Штайнхен споткнулся, Айрис, Мона и Бастиан попытались удержать его, но под тяжестью обмякшего тела все трое повалились на землю.

— Я больше не могу, — всхлипнула Мона. — Я остаюсь здесь.

— Только не ложись на землю, это опасно! — Голос Айрис звучал сдавленно и отрывисто. — Мы скоро будем на месте. Уже недалеко, Пауль же сказал. Пойдем.

Кости их будут ломаться, кожа — слезать с плоти. Их яства источат черви, их тело разъест слабость.Бастиан пытался изгнать из памяти слова легенды, отказывался признавать хоть какие-то параллели между нею и реальными событиями… Ведь это бессмыслица, просто суеверные россказни… Что, если пророчество якобы сбывается только потому, что Доро запугивает всех игроков, постоянно рисуя перед ними свои мрачные картины?

Они уже промокли до костей. С каждым шагом раздавалось громкое чавканье, словно земля не хотела отпускать ноги людей, хотела поглотить их. Штайнхен висел у них на руках, точно мешок со свинцом. То и дело вспыхивали молнии, сразу за ними раздавался грохот грома; от его раскатов хотелось лишь одного — высвободить руки и зажать уши или, еще лучше, оказаться в каком-нибудь большом доме. Сухом, теплом и безопасном.

Перед глазами Бастиана заплясали мушки. Он старался думать только о своих ногах, немевших всё сильнее; руки его давно уже превратились в мокрые ледяные неповоротливые отростки — ему с трудом удавалось что-либо держать. Десять шагов, хорошо? — уговаривал он сам себя. Потом можно лечь. Отдохнуть. Ничего не помнить.

Симптомы переутомления, докладывал его занудный мозг, вышколенный в медицинском университете. Нарушается координация, замедляются движения, подступает равнодушие, в него погружаешься, как в теплую воду, — она несет тебя, ты ощущаешь невесомость, а потом тонешь.

Он споткнулся, упал коленом на камень, и ощущение боли на короткое время вернуло его к реальности. Там, впереди, Пауль. Он всё так же настойчиво прокладывал путь, не выпуская из рук носилки, а ведь его ладони уже наверняка содраны до мяса. Георг помогал ему нести Арно, выдерживал взятый темп, хоть и дышал со свистом.