Игра

— Просто по пьяни… Пара пива в «Мельнице», потом покурил дома у одного кореша. Увидел это дело в новостях, узнал, что это ты. А когда ребята услышали, что у меня сеструха коп, стали ржать и заставлять позвонить и сказать, что это я камень бросил и все такое… Думали, я застремаюсь и не стану, и, конечно, не надо было… Сорри, — добавил он с глупой улыбкой. — Очень глупо и по-детски, я знаю.

Он сделал жест руками, призванный изобразить раскаяние.

Ребекка пару секунд молча смотрела на него.

Хенке всегда был мастером запутывать, водить за нос, пускать пыль в глаза и просто врать на голубом глазу. Сначала родителям, когда брат с сестрой были маленькие, — в основном отцу, конечно: «Папочка, я понятия не имею, куда ты положил бумажник…» Затем учителям в школе и постепенно — всем окружающим, за одним исключением. Вообще-то ей он начал врать только после того, как все случилось и он вышел из тюрьмы, что в целом, если подумать, совсем неудивительно. Как правило, получалось у него хорошо, так хорошо, что лишь через пару дней до Ребекки доходило, что она повелась на очередной его обман. Но не сегодня.

Сегодня чего-то недоставало.

Для начала в этом вранье порядком не хватало деталей, слишком все как-то незатейливо придумано. Взять хотя бы тот факт, что СЭПО никогда в жизни не слила бы в СМИ, как ее зовут, то есть Хенке, увидев аварию по телику, никак не мог знать, что там именно его сестра. Кроме того, она сильно сомневалась, что компания курильщиков гашиша будет сидеть и смотреть новости…

Как ни парадоксально, его паршивый рассказ еще сильнее ее разозлил. Как будто он хотел и обмануть, и объявить ее идиоткой одновременно. Но затем она поняла, что детали здесь имеют второстепенное значение.

Потому что больше всего не хватало его обычной убеждающей улыбки и блеска в глазах, которые так легко заставляли ее попадать на его удочку. Братишкины глазки, так она это называла. А нынче в Хенке совсем нет его обычной самоуверенности, это она очень точно заметила. И на лице у него — что-то помимо следов недосыпа. Под глазом — здоровый фингал, на переносице — пластырь, теперь-то она все это увидела, взглянув на него повнимательнее.

«Били», — констатировала полицейская интуиция, но старшая сестра в ней надеялась, что, может, все-таки он упал с лестницы, получил дверью по лбу или что-то еще в этом роде, совершенно безобидное. Так или иначе, Хенке выглядел измочаленным, нервным, как будто на самом деле что-то очень его беспокоило. А это как минимум весьма нетипично для него. Так неужели он чего-то… боится?!

— Не ври мне, Хенрик, — спокойно произнесла Ребекка и попыталась поймать его бегающий взгляд.

— Да что ты, я не вру!

Он поднял руки, словно защищаясь, и прибегнул к своей обычной жестикуляции. Но на этот раз она выглядела совсем неубедительно.

* * *

Эйч Пи сам чувствовал, как неестественно все это звучит. А что ему, на фиг, делать? Рассказать правду?

Он и так уже однажды нарушил правило номер один, а сделать это дважды за одни сутки — совсем плохая идея.

К тому же какова вероятность того, что она ему поверит?

Я играл в реалити-гейм, они меня проверяли, а я спекся. А ты попалась под руку, сорри, мой косяк…

Ни малейшего шанса!

Как-то неудачно вышло, что он случайно вырубил именно ее. Из всех коповских тачек, что колесят по городу, он попал именно в ту, в которой ехала сестра. А какова вообще вероятность такого совпадения?

Или, может быть…

Черт, какой же ты кретин! Какой же ты идиот, до которого не доперло!.. Невезение здесь совершенно ни при чем!

Эйч Пи вскочил, схватил ее за локоть и попытался подтащить к двери.

— Уходи! — решительно процедил он, пока Ребекка упиралась.

— Хенке, прекрати! Что ты делаешь?

— Пожалуйста, — умолял он, поняв, что она слишком сильная и ему с ней не справиться. — Пожалуйста, Бекка, уходи! Давай!

Она стряхнула его с себя. Да что же это с ним такое? Взяло вдруг и переклинило. Сколько он выкурил? Или, может быть, уже перешел на более тяжелую дурь?

— Бекка, милая, умоляю. Уходи. У меня сейчас проблемы, но все образуется, обещаю. А если ты не уйдешь… они меня… Прошу, уходи, сейчас же!

Он слышал свой испуганный голос, но не сделал ничего, чтобы как-то изменить тон. На самом деле он смертельно напуган. Они использовали Ребекку, чтобы его испытать. Так его обработали, что он чуть не убил собственную сестру, единственного человека, которого… да… любил.

И только ради прикола!!!

Чем больше Эйч Пи об этом думал, тем яснее это становилось. Вчера все было как в тумане, но, поспав, он допер до того, как обстоит дело. Кем он стал. Просто маленькой фишкой в Игре, не больше и не меньше. Он — чертова игральная фишка!

Воображавший себя суперзвездой, в реальности он — один из многих. Вонючая пешка, которой можно с легкостью пожертвовать ради продолжения Игры. И именно это они и сделали. Ясно, что кадры его рыданий на допросе у липового следака Болина уже выложены на всеобщее обозрение.