Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Вдохновляющая речь — это одно, а вот сделать дело — это совсем другое. Во-первых, мой клинок так прочно застрял меж позвонков убитого инфицированного, что мне практически пришлось сломать ему шею, чтобы вытащить нож обратно, ладно Зубр прикрыл на это время мне спину, добивая ползущих к нам противников. Вот только с бывшим полковником такой номер не прокатил: стоило Зубру добить второго инфицированного, как ползущий к нему монстр, в которого превратился полковник, остановился, вжал в асфальт свои ладони, поднимая лишённый ног торс в вертикальное положение и снова завибрировал, подзывая своё войско к себе. Вот только из нормально функционирующих подопечных никого уже не осталось и к нему поползли лишь раненые, изувеченные нами, но оказалось, что и этого для полковника достаточно: его похожие на изломанные корни пальцы вонзились в асфальт, проламывая его, и завибрировали ещё сильнее, вызывая вполне ощутимую дрожь под ногами, и тут же разлитая по всему плацу кровь сначала отдельными каплями, а затем и целыми потоками потекла вперёд, всасываясь в его торс и руки. Те начали разбухать, наливаясь уродливыми узлами, буквально на глазах превращая бывшего полковника в монстра бугрящегося, то ли мускулами, то ли стремительно выросшими недоброкачественными опухолями. Бывший полковник на этом не успокоился, дождался пока к нему подползёт один из раненых и резким рывком вырвал ему голову из тела вместе с частью позвоночного столба и тут же вонзил его себе в плечо, приращивая её к своему туловищу. Прошло буквально пять секунд, и дополнительная голова задёргалась, заморгала уставившись на нас лишенными зрачков глазами.
Всё это время, сжимаемые тисками ужаса, мы шаг за шагом отступали назад. В конце концов я глянул на свой нож, и на то, как монстр разорвал очередное тело пополам и начал приращивать к своему телу новые нижние конечности, со словами: «Ну на хер» и «Ты это видел?» попытался сделать оттуда ноги, но был остановлен Зубром, который стянул со спины трубу РПГ с последним зарядом и встав на одно колено отщёлкнул прицел.
Я матюкнулся, заваливаясь на асфальт, инстинктивно прикрывая каску руками. Это была большая ошибка, хлюпнуло, грохнуло и левую кисть пронзила острая боль, а затем по плацу заскакали только что пророщенные к уродливому телу многочисленные головы.
Я приподнял голову и уставился на пробитую ладонь. Небольшой осколок вошёл меж костей среднего безымянного пальца и, пробив кисть насквозь, застрял в многострадальным шлеме. Кровь текла из руки довольно-таки бодрой струйкой, но прямо на глазах та начала уменьшаться, пока совсем не иссякла. Рана от этого никуда не делась, как и острая боль, но это было терпимо, главное, что мы получили передышку на целые сутки и теперь можно будет хотя бы обдумать всё, что с нами произошло, да и подлечиться. Если наноботы так лихо останавливают кровотечение, то небольшая перевязка и укол антибиотиков должны завершить дело, вернув меня в строй. Я поглядел в сторону на лежащего рядом Зубра, его каска также была вся иссечена осколками, но сам он уже приподнимался, оглядывая результат сотворённого им безобразия.
Ракета, направленная неумелой рукой, но подкорректированная искусственным интеллектом, нашла свою цель, войдя прямо в грудь монстра, разворотив ее напрочь и заставив пророщенные головы разлетелся во все стороны, будто шарики от пинг-понга. Открывшиеся внутренности имели странный бледно-рыжий цвет, будто бы мы вскрыли тушку лосося, а не человека, пусть и мутировавшего. Но это было не главное, главное лежало рядом с нашим бывшим начальником. Чёрный матовый цилиндр, слегка заляпанный ошмётками рыжей плоти. На единственной оставшийся на его теле руке откуда ни возьмись показался такой же чёрный браслет, которого раньше точно не было. Больше, на первый взгляд, ничего видно не было.