Игра 2059

— Тузик, полный ход, — взревел я, взмахивая мечом параллельно земле, снося одну голову и намертво застревая им в черепе второго зомби. Ответный удар по полиэтилену щита чуть не заставил меня улететь в дальний угол прицепа, но рванувший вперёд Тузик удачно отбросил меня назад, восстанавливая мне равновесие. Десяток рук, увенчанных почерневшими когтями, попытались остановить его, вцепившись в борта, но мы заработали своим оружием, как взбесившиеся дровосеки, отсекая руки одну за другой, так что только хруст стоял. Я очень боялся, что в один момент мой меч не выдержит и сломается, но, видимо, ковавший его знал своё дело. Он с честью выдержал это испытание и мы, послав неведомому кузнецу нашу жгучую благодарность, в очередной раз смогли оторваться от преследователей. Возможно, что он как раз один из тех, кто только что лишился своих конечностей, но уж таковы причудливые превратности нашей судьбы. Ведь, пройдя свозь столетия, до сих пор существует миф, что изобретатель гильотины закончил жизнь лишившись головы на изобретенной им механической плахе.

Сердце стучало африканским там-тамом, на котором аборигены выстукивали сообщение о начале набега врагов на поселение, отсчитывая секунду за секундой, которая бесконечно долго складывались в минуты, а ничего вокруг не менялось. Дождь, которого не может быть в нормальном мире не стихал, а мы утлой несуразной лодчонкой рассекали озеро, в которое превратилось территория нашей части, вглядываясь в серую муть.

Вчера, когда проверяли заложенные в Тузика маршруты, мы сделали круг вокруг базы за четыре с половиной минуты, но сейчас скорость снизилась минимум на треть, так что мы уже проехали полный круг и уже прошли большую часть второго, когда дождь опять отключили. Шёлк, и выливающийся на нас Ниагарский водопад вырубили и воздух приобрёл частоту и прозрачность, открывая отличный вид на десяток зомби, бесцельно бродящих вокруг. Толпа мертвяков, имеющая разную скорость, за время нашего катания растянулась, расползлась, рассыпалась по всей территории нашей части и теперь пришло время поработать.

— Ну что, Зубр, — произнёс я, — начинаются трудовые будни?

— Я бы сказал: трудо-выебудни, начинай, а я буду на подхвате.

Я отложил щит и, перехватив меч двумя руками, соскочил с повозки. Сопряжение с мечом изначально было у меня на уровне лишь пятидесяти процентов, так что он, то и дело норовил вывернуться из рук и частенько бил вкривь и вкось, так что уж лучше так, да и удар будет посильнее. Теперь главное не забыть, что тыкать остриём в них бесполезно, ни пробивающие их насквозь пули, ни колотые раны не доставляют им особых неудобств, так что только жёсткая расчленёнка: надо отсекать лишние конечности, а всего лучше голову — это остановит зомби уже навсегда. Я, не растягивая резину в долгий ящик, приступил, шагнув навстречу ближайшему мертвяку и ударом слегка зазубренного лезвия отсек тянущиеся ко мне скрюченные пальцы. Они посыпались на асфальт разбухшими сосисками, а я обратным взмахом ударил его по шее. Как бы не так, под удар меча попала рука, подставленная под летящий клинок, а мне в ответ пролетел сильнейший удар культей. Челюсть заныла, в голове загудело, система подсказала, что на устранение полученного урона будет перенаправлено пять единиц наноботов, а я, поднырнув под удар второй рукой, проехался лезвием по рёбрам мертвяка и вынырнув за его спиной, обрушил следующий удар на шею. Меч оказался легковат и полностью шею перерубить не удалось, но голова безвольно упала на плечо и следующим ударом получилось доделать намеченное дело. Колени мертвяка подогнулись и тело завалилось на землю. За спиной раздалось слабое жужжание отказывающегося заводиться огнемёта, а затем раздался одиночный выстрел. Я обернулся чтобы увидеть, как следующий Зомби с перебитым коленом заваливается на бок, метнулся к нему замахав мечом с таким усердием, будто передо мной был не вонючий мертвяк, а здоровенный куст ядреной жгучей крапивы. Голова отлетела в сторону, а не остановленный перерубленной плотью меч ударил в асфальт, высекая яркий снопа искр.

Мечу это очень не понравилось, а вот мне напротив: пинать уже поверженного врага оказалась гораздо сподручнее.

— Зубр, отставить, я сам пока справлюсь.