Игра 2059

То, что это был паук, для нас неожиданностью не оказалось, а вот то, что он толкал перед собой платформу наподобие той, на которой отсюда вывозили выпитые туши, только гораздо меньшую, некоторой неожиданностью стало, как и достаточно ярко светящиеся яйца, которые паук вёз на этой платформе. Были они абсолютно прозрачные, и в них отчётливо было видно, как внутри светящейся жидкости бьются зародыши ещё не родившихся пауков. Шустрый членистоногий пробежал мимо нас и скрылся в другом туннеле. На нас он не обратил никакого внимания, хотя выплеснутого в кровь адреналина за этот краткий миг хватило бы чтобы убить слона. Я хрипло выдохнул и вытер запястьем выступивший пот со лба. Чёрт, как-то надо взять себя в руки, не думал же я, что залезая в город пауков, мы здесь ни одного из них не найдём. Надо быть спокойнее, да и маскировка у нас просто гениальная, в одном холле я насчитал пяток подобных коконов, свисающих с потолка или вплетённых прямо внутрь стен, так что замаскироваться лучше мы не могли никак, разве что на самом деле превратится в пауков.

— Зубр двигаем, держимся ближе к стенам.

Ещё раз осмотревшись и не заметив больше никого я не стал ползти, как было намечено ранее, а вытащив ноги по колено из кокона и надеясь на лучшее, засеменил вперёд.

Впрочем, не прошло и минуты, как я осознал, что до гения мне очень далеко, может в других местах наша маскировка и сработала бы, но только не здесь. Из-за скудного освещения и не слишком хорошего обзора, даваемого парой дыр прорезанных в коконе, я не сразу понял, что паутинный туннель практически закончился, выводя нас в место совершенно не похожее на холл, ассоциирующийся то ли с продвинутым межзвёздным кораблём, то ли с трёхмерным лабиринтом Минотавра, здесь, напротив, властвовала первозданная природа. Я рухнул на пол и замер, изо всех сил всматриваясь в свою амбразуру. В нескольких метрах от меня устланный паутиной пол исчезал, открывая спрятанную под ним каменную платформу на который был возведён паучий город, а также пару десятков бурлящих гейзеров, исходящих густым горячим паром, поднимающимся на добрые полсотни метров вверх и клубящийся там, собираясь в настоящие облака, а внутри облаков… А внутри облаков висели десятки, сотни гирлянд, с тысячами, с десятками тысяч паучьих яиц. Большинство из них напоминали обычные тёмные шары, но некоторые слабо светились, а одна гирлянда будто готовясь к новогодней ёлке сияла и блестела, не хуже сотни уличных фонарей. По ней сосредоточено ползали взрослые пауки, нежно ощупывая их своими лапками, будто на ощупь проверяя, все ли с ними хорошо и правильно ли они развиваются. Вот один из них засуетился, найдя то, что нужно, быстро-быстро забарабанил по яйцу лапками, выстукивая одному ему ведомую мелодию и получив изнутри правильный ответ, сорвал яйцо с гирлянды, будто созревшие плод, и заскользил куда-то вверх, исчезая в тумане. Я развернулся и тихо-тихо пополз обратно. Огромное помещение, занимающее если не половину, то треть всего города, и пауков тут десятка три не меньше, а сколько из них я ещё не заметил? Надо мотать отсюда и искать не столь обширные локации.

Обзывая себя последними словами: это ж надо было вздумать влезть в логово хищников, прикрываясь долбаным коконом из паутины, я включил задний ход, отползая от родильной комнаты, пока нас не заметили. Это у нас получилось, мы успели выползти из поля видимости любого находящегося в том зале, вспотев при этом снова до нитки. В чёртовых коконах, несмотря на их микроскопический вес, было жарко будто мы ходили закутавшись в серьёзный спальный мешок, да плюс вес нашего оборудования, да плюс местная жара… В общем произошедшее дальше я списываю на то, что мозг мой почти закипел, а холодного рассудка и выдержанности во мне не осталось ни на грош. Поэтому когда мы почувствовали приближение восьминогого членистоногого, бегущего из родильного зала с очередной платформой, нагруженной яйцами, я, конечно, инстинктивно замер, прижавшись к стене, но когда тот в недоумении остановился около моего кокона и начал изучающие похлопывать по нему своими лапками, я не стал ждать развития событий и чем все это закончится, а прижал кулак к кокону, за которым просматривалась его подрагивающие брюшко, и отогнул средний палец:

— Да пошёл ты!

Потрошитель выскочил вперёд, в один момент достигая своей метровой длины на пути пробивая и кокон, и подрагивающее пузико. Я рванул лезвие на себя, вскрывая его будто консервную банку. Паук тонко заверещал, но очень быстро стих, судорожно скребя лапами по мне и полу, пока окончательно не затих. Лезвие с тихим шелестом всосалось обратно в закреплённые на запястье ножны, а я выглянул наружу, но больше никого не увидел. Если его сородичи не услышали этот вопль, то время у нас ещё должно быть: предыдущий рабочий переносивший яйца пробежал здесь десять минут назад, надеюсь, теперь у нас есть его не меньше.

Я направил считывающее луч на тело дохлого паука и срезал с его спины знакомую пластину.

Артефакт силы.

Ранг 2.