Игра

Господи, сколько злости было в его взгляде! Я помню этот взгляд. В эти моменты он говорит сквозь зубы, словно пытаясь сдержать слова, но сдерживает он на самом деле свое желание взорваться в буквальном смысле. Мне всегда было страшно, когда он был таким со мной. Нет, он ни разу меня не ударил, но он мог сделать очень больно простым прикосновением. Вот и сейчас, когда он держал жену за руку, на ее лице появилось выражение боли, а ладонь была почти белой — так сильно он ее сжал.

— Все нормально? — спросила я у Андрея, когда Кот с женой скрылись в полумраке ночного клуба.

— Да, не обращай внимания, — улыбнулся он мне. — Машке пить нельзя совсем. Она от коробки шоколадных конфет с коньком будет вхлам. А Кот бесится, потому что она пить с нами начала, хоть он ей и запретил… Катя, пойдем потанцуем, пока их нет?

Музыка была как раз подходящей: медленной и очень грустной. Я оглянулась: да вокруг нас были парочки прильнувших друг к другу тел, которые мягко «плыли» под эту музыку.

— Пойдем, — согласилась я.

Я уж и забыла, когда я это делала в последний раз. Все мои танцы в последние несколько лет больше смахивали на стриптиз. Да и танцевала я, как правило, для очередного мужчины как раз перед самой постелью в его или своей спальне. Или на нейтральной территории гостиничного номера. И все мои танцы заканчивались в горизонтальных позициях.

А тут все как в беззаботном детстве: просто медленный танец, просто двое, просто очень близко… Андрей прижал меня к себе очень близко. Я уткнулась носом в его огромное плечо. Его руки сомкнулись на моем теле в области задних кармашков на джинсах. Сомкнулись сильно, не давая мне возможности для оценки вариантов его поведения. Вариант был только один: я принадлежу ему здесь и сейчас. Сильный мужчина, который решает за меня, что я должна сделать — это моя слабость. Вот только беда: я не умею долго позволять кому-то что-то решать за меня. Поэтому, когда мои руки ответили на его прикосновения, это был мой выбор. И не потому, что он сильнее и заставляет меня, а потому, что я заметила, как Кот вернулся на веранду и наблюдает за нами. Мне почему-то захотелось, чтобы он видел нас, видел, что мы делаем, видел как мы близко. Это было по правилам: я его злила и заводила одновременно. И это было как бальзам для моей кровоточащей вновь открывшейся раны, которая раздирала мне сердце пополам. Я любила и ревновала. И мне хотелось, чтобы он тоже ревновал. И он ревновал.

Я знала, что поцелуя у меня с Андреем не будет. Как только наши губы едва соприкоснулись, Кот уже был рядом:

— Прошу прощения у дамы, что отрываю ее от столь горячего кавалера, но я вынужден этого «кавалера», — прозвучало язвительно, — у нее похитить. Андрюх, — уже обращаясь к нему, — помоги мне Машку домой отвезти. Ее там совсем развезло, опять истерика… Короче, она там в туалете… Достань ее оттуда, а я сейчас приду…

— А Катя… — заикнулся было Андрей.

— Даму твою я не брошу, не переживай за нее. Я с ней дотанцую и мы спустимся. Просто помоги мне Машку успокоить, она меня посылает опять…

Андрей ушел от нас недовольный. Кот мало чем от него отличался. Так же сильно он прижал меня к себе. Только я заметила, что при этом ему хочется причинить мне физическую боль.

— «Опять»? — с издевкой переспросила я. — Что значит «опять посылает»?

— Ты же догадываешься, что у нее со мной жизнь непростая?

— Догадываюсь.

— Кать, это что такое?

— Что? Ты сейчас о чем? — я притворилась блондинкой.

— Что это за хрень? Что ты с ним делаешь?

— Ты про Андрея? Ничего я с ним не делаю. С вами ужинали. Чисто по-семейн…

— Что. Ты. С ним. Делаешь? — злобно отчеканил Кот, глядя мне прямо в глаза.

— Эй-эй, сбавь обороты, — я тоже сменила тон. — Сегодня 16-е июня с утра было. Свои права ты будешь мне 30-го предъявлять, т. к. именно на этот день у нас с тобой уговор. А пока что я — свободная женщина, не обремененная штампами в паспорте. И твое поведение в данный момент меня что-то пугает. И я думаю: а не пора ли нам остановиться? Ты же помнишь уговор: у тебя своя жизнь, у меня — своя. Если что, так сразу точка…

Сказала, и сердце замерло. Его поведение говорило мне о том, чего я больше всего в жизни хотела: он не просто хочет меня, у него что-то там внутри еще осталось, еще живет, еще дышит и он… ревнует. Да-да, тоже ревнует! Но если он сейчас очнется и тоже это поймет, и вся наша игра прямо здесь и сейчас вот так бездарно закончится, я умру. Я только что осознала, что, скорее всего, прийти в себя после этого, мне уже никогда не удастся. И безболезненного выхода из ситуации для меня, увы, нет.

Он очнулся и… улыбнулся. Я получила очередной выстрел в голову. Стрелять в ответ сил не было. Кот просто убил меня: