Игра

— Игорек, твой мальчик просто один сплошной нерв, — картинно всплеснул руками Феликс. — Я так работать не могу, зачем мне его альфа-ритм? Альфа-ритмов я насмотрелся предостаточно, они уже нисколько не волнуют мое черствое сердце, поверь.

Майор подошел к Саше и положил руки на плечи, сдвинув назад воротник куртки. Сквозь тонкую ткань футболки чувствовалось тепло его рук, почти жар.

— Успокойся, — мягко сказал он, и в голосе его неизвестно откуда прорезались низкие, бархатистые обертона. — Тебе здесь ничто не угрожает.

Тонкий аромат его парфюма, с едва уловимой «древесной» ноткой действовал успокаивающе… и когда это он успел стать привычным, вяло удивился Саша. Ладони Игоря скользнули чуть ниже, то ли массируя, то ли просто поглаживая верх спины. Как ни странно, Саша действительно расслабился. Он бы вообще задремал — сказывался-таки ночной недосып — если б не проклятый Феликс, чья ухмылка где-то на границе периферийного зрения заставляла инстинктивно ожидать опасности.

— А говорил, руками не трогать, — насмешливо сказал этот тип, кутаясь в свой халат.

— Я начальник, мне можно, — легкомысленным тоном сказал Игорь и убрал руки. Саша поймал себя на ощущении, что без них сразу стало холоднее и как-то пусто. Нет, все правильно, живые объекты излучают тепло… система «тепло-холод» или как там…

Феликс нажал какую-то кнопку, и из принтера, замаскированного, как оказалось, тоже под некий станок, поползла бумажная лента распечатки.

— А теперь постарайся ни о чем не думать, — тихо сказал майор. — Совсем ни о чем, выкинь из головы все мысли, образы, ассоциации…

— Остановка внутреннего диалога, я понял, так бы и сказали, — Саша невольно блеснул эрудицией: все-таки, не зря Кастанеду в рюкзаке таскал.

— Вот оно, поколение «детей-индиго»! — с показным восхищением всплеснул руками Феликс.

Саша еще некоторое время выполнял простейшие задания — открыть глаза, закрыть глаза, подумать о чем-то конкретном, и прочее в том же духе. А потом долго оттирал салфеткой следы проклятого геля с волос, в то время как Феликс и Игорь бурно спорили над распечаткой.

— А я говорю, универсал! — настаивал хозяин квартиры и, по совместительству, подпольной лаборатории. — Посмотри на дельта-зубец!

— Да, но асимметрия…

— Да я без всякой асимметрии тебе скажу, я же его пощупал, пока мерил!

«Когда это, интересно, ты успел, старый хрен?» — мысленно возмутился Саша, но тут же понял, что Феликс говорил о чем-то нематериальном. Хотя все равно ощущение возникло неприятное. Представилось, как Феликс протягивает к нему пульсирующее полупрозрачное «щупальце» и трогает… фу.

— Ладно, — сдался наконец Игорь. — Заполняй протокол.

Феликс взял протянутую бумагу и бегло что-то в ней застрочил.

— Чакры я ему почистил, — не отрываясь от своего занятия, сказал он. — Каналы у него и так работают, здоровый юноша, бери и работай… В общем, поздравляю, молодой человек, — теперь он развернулся к Саше. — Ваша спецификация по Шестому протоколу — универсал, добро пожаловать в наш маленький, но дружный дурдом.

Это было сказано неожиданно серьезным тоном, без томного подвывания и подкатывания глаз. И Саша с удивлением понял, что вполне представляет себе Феликса в военной форме и соответствующей обстановке.

— Ну вот и ладно, — Игорь протянул парню руку, и тот не сразу сообразил, что ему предлагают опереться, чтоб встать. Поднявшись и потянувшись, он прислушался к ощущениям в теле. Чакры — это хорошо, конечно… но он пока никаких особенных изменений не чувствовал. Разве что спать меньше хотелось.

Феликс проводил их до дверей, на прощание сказав Рогозину что-то, на этот раз — по-немецки, отчего тот рассмеялся и ответил «Иди ты в баню».

— Забавный тип, правда? — сказал он, усаживаясь в машину. Саша честно постарался не отображать лицом всю гамму чувств, что вызвал у него Феликс, но, кажется, не преуспел.

— Мы с ним в Мюнхене однажды… отжигали, — усмехнулся майор, выезжая со двора. — Если в двух словах, и не нарушая подписку о неразглашении, то — нам нужно было проникнуть в одну контору, прикинувшись приличными немецкими фрау… И если Феликсу это вполне удалось, то я… мда. Можешь себе представить?

Саша покосился на бицепсы Игоря, который снова скинул пиджак и сидел в легкой рубашке, и был вынужден признать, что нет, не представляет. Правда, больное невыспавшееся воображение, напрягшись, все-таки подсунуло ему картинку, где майор был в чем-то черном и кружевном, и очень минималистичном — вряд ли такое носят приличные фрау. Скорее, те, которых на ю-тубе показывают. «Изыди, бред», — мысленно возопил Саша и уставился в окно, надеясь, что не успел заметно покраснеть.

— А что такое универсал? — спросил он, отвлекаясь от дурацких мыслей.

— Это значит, в потенциале у тебя равные шансы стать и оператором, и сенсом, — нехотя ответил Рогозин. — Но я считаю, по складу характера и прочего… тебя стоит развивать как оператора. Впрочем, по ходу посмотрим. Ну что, тебя домой подбросить?