Игра

— С чего ты взял? — так же громко и максимально беспечно ответил он. — Ничего подобного! Какая любовь, когда контрольная на носу? Сам знаешь — первым делом самолеты…

— Да знаю я твои самолеты, — радостно заржал Витек, оценив шутку. — Ты мне зубы не заговаривай, а? Я ж все вижу. Носом клюешь на первой паре, домашку делать перестал…

— Что, Санек бабу завел? — радостно подключился еще один из приятелей Витька. Саша обреченно вздохнул.

— Уймитесь, а?

— Точно тебе говорю, — подмигнул товарищу Витя. — А сегодня его на учебу на нехилой такой тачке подвезли. Жаль, я не разглядел, кто за рулем был…

«Да уж, жаль, что ты не разглядел, — подумал Саша. — Хоть ерунду бы не молол сейчас».

Он и сам не заметил, что расплывается в совершенно идиотской улыбке, представив себе эту ситуацию. Однако собеседники его все заметили и оценили, и рожи их теперь лучились неприкрытым ехидством.

— Ты посмотри на него, лыбится как кот мартовский! Только вспомнил и расплылся… Ну, мужики, диагноз ясен.

— Да отстаньте вы! — рявкнул на них Саша, сам удивившись своему командному тону. — Устроили допрос, тоже мне психологи будущие! Никакого такта!

На этот выпад парни, радостно ухмыляясь, сообщили ему, что они в первую очередь мужики, а потом уж психологи. И, как мужики, они за Саню очень-очень рады, потому что он, судя по всему, тоже становится самым что ни на есть мужиком, вон уже и орать научился, осталось еще кулаком по столу стучать.

— Мужики, бабы… ужасы колхозной самоидентификации, — проворчал Саша, когда от него наконец отстали, и оглянулся на Катю. Девушка сидела, отвернувшись к окну, и из наспех вставленного в ухо наушника на пол-аудитории неслось что-то, напоминающее Radiohead.

Едва освободившись, Саша отправился в «контору», которую за рекордно короткий срок уже привык считать своей. Игорь сам сказал утром, что сегодня он может не приходить — завтра будет серьезное совещание по текущим делам, вот пусть лучше к нему готовится. Но Саше ужасно захотелось обсудить с ним происшествие с Крысом. Да и вообще… с Тимом поболтать. Оле рассказать про свой первый серьезный опыт в осознанных снах…

Странное дело — Саша редко вписывался в компании, везде оставаясь «белой вороной»… а тут он словно наткнулся на заповедник таких же «белых ворон». Причем, как говорится, совершенно непуганых. Напротив — уверенных в правоте своей позиции. Может, именно поэтому ему впервые захотелось влиться в коллектив, стать своим?

Продемонстрировав пропуск охраннику, Саша поднялся в офис Отдела. Как оказалось — зря. На месте был только Алик, который сообщил ему, что Рогозин внизу, в тренировочном зале. «Минус первый этаж», пояснил он, ненадолго оторвавшись от экрана. Общаться далее он был явно не настроен, так что Саша, пожав плечами, вернулся к лифту.

Минус первый этаж был полностью подвальным, и располагался там исключительно спортзал и душевые к нему — ну, или же Саша просто не нашел ответвлений коридора, ведущих куда-либо еще. Наверное, обычно здесь тренировались «силовики», подразделение, которым руководил Аркадий, судя по всему — спецназовцы с более-менее развитыми способностями сенсов и операторов. Сегодня же здесь было относительно пусто — только в углу нереально огромного спортзала, на импровизированном ринге, сложенном из матов, двигались две фигуры. Саша замер в дверях, не решаясь приблизиться.

Игорь и Аркадий, один в светлом спортивном костюме, второй в камуфляже. Их движения не слишком-то напоминали обычный спарринг — Саша с удивлением заметил, что мужчины не прикасаются друг к другу, и выпады заканчиваются едва ли не в полуметре от тела противника. Вот Аркадий ловко поднырнул вперед, но... словно бы наткнулся на невидимую стену и упал на маты, мгновенным перекатом ушел в сторону и вскочил на ноги, но тут же дернулся, точно от удара невидимой руки… а Игорь действительно поднял руку, но к нему не притрагивался — физически не мог дотянуться. Ну, а нефизически, видимо, мог…

«Техника бесконтактного боя, обалдеть, так это не легенда!» — восхищенно подумал парень, невольно любуясь этим своеобразным «танцем» на ринге, обладавшим неким ломаным и рваным ритмом, но одновременно и почти незаметной внутренней гармонией.

Аркадий был худым и жилистым, и двигался резко, будто стремясь сделать каждое свое движение математически выверенным и совершенным. Его губы растягивались в хищной ухмылке, когда удар достигал цели. Светлые, практически белые, точно у альбиноса, волосы в жестком свете люминесцентных ламп отливали стальной синевой. Чем-то глава «силовиков» напоминал Саше киборга из какого-то старого фильма.

Игорь был чуть крупнее соперника, но движения его, как ни парадоксально, казались легкими, почти невесомыми. С его губ не сходила легкая, отрешенная улыбка, он словно был где-то далеко отсюда.