Игра

Гораций с помощью удаленного вида посмотрел на себя. Он увидел своё привычное стройное виртуальное тело, своё мужественное лицо, тугие мускулы, крепкие ноги. Всё было, как раньше. Гораций прошелся, присел, прыгнул, повернулся, встал. Все движения давались ему легко. Он снова был тем прежним Горацием, который мог двигаться, слышать, говорить. Радости Горация не было предела! Всё больше поддаваясь нахлынувшему на него ощущению счастья, он как ребенок, бросился, хлопая дверьми, носиться по окружающему его Пространству. Ноги сами несли его куда-то вперед, он пролетал сквозь распахнутые двери, попадал всё в новые уголки Пространства, останавливался, бежал снова влево, вправо, вверх, вниз. Он был счастлив, он вернулся!

Вволю насладившись собственным кратковременным безумием, Гораций возвратился домой. Всё было как прежде, только странное тревожное чувство, зародившееся у Горация ещё там, в реальности, всё больше гложило его теперь. Оно разрасталось, не давая беззаботной радости полностью овладеть всем его существом. Гораций чувствовал, что стал другим. Теперь он знал, кто он на самом деле.

Всё это, его тело, его дом, всё, что было вокруг, было ненастоящим, стало чужим. Оно было выдумано, иллюзорно и зыбко. Всё это могло исчезнуть, повинуясь чужому желанию, в один момент. Гораций теперь знал, что на самом деле его ждут не жизнь и не смерть. Горация терзал страх. Что теперь будет с ним? Что будет со всеми ними дальше? Чего ждать от будущего? Что делать? А вдруг Пространство когда-нибудь пропадет, даст сбой, обрушится, сгинет. Что будет, если кому-нибудь из Создателей вздумается убрать отсюда тех, кто будет не угоден? Ведь это уже произошло один раз. Пусть после предупреждения, пусть всего на семь дней, но ведь это случилось. Горацию стало страшно. Ему хотелось спрятаться, забиться в угол, стать невидимым для всех, но в его дверь уже стучали.

Назойливые разносчики рекламы, желая восполнить всё то что они потеряли, пока большая часть их клиентов была мертва, бесцеремонно барабанили в дверь.

Гораций не стал открывать им. Ему не нужны были их товары, ничто из этого барахла не способно было вызывать теперь в нём интерес. Великий бой прошел, а вместе с ним из жизни Горация ушла великая цель, великая идея, великий смысл. Все последние полтора года он только и делал, что готовился к Великому бою, думал о нём, мечтал. Все его чувства, желания, дела, стремления были направлены на великое дело, а что теперь? Великий бой прошел, оставив после себя пустоту. Жизнь без него стала скучной, товары – ненужными, Пространство – безынтересным. Горацию не хотелось больше ничего. К чему ему жизнь, в которой он уже познал столько радости и горя, столько стремлений и обид, столько горечи поражений и радости удач. Горацию казалось, что он испробовал уже всё. Ему захотелось умереть. Здесь, в Пространстве, он легко мог свести счеты с жизнью. Его рука потянулась к соответствующему пункту меню, но тут перед ним возникла Миринда. Видимо догадавшись, что её муж уже дома она предстала перед ним. Она была прекрасна, соблазнительна. Гораций сразу же забыло обо всём. Все его дурные мысли улетучились в один миг. Казалось, Гораций излил на Миринду всю накопившуюся в нём энергию, всю горечь своих желаний, всю мощь.

«Как же хорошо дома!» – думал в Гораций, засыпая в изнеможении рядом со своей женой.

Сто сорок шестой день после окончания Великого боя

Гораций проснулся рано и тут же кинулся на новостной сайт. Пространство кипело, бурлило, шумело. Только что, семь минут назад было принято решение – Второму Великому бою быть! При виде этой новости, сердце Горация взволнованно забилось. Через сто дней моты и алливийцы снова встретятся в самом масштабном сражении, которое только возможно в сети. Это будет битва-реванш, снова бой на смерть. Гораций довольно потер руки.

Воспоминания о прошлом Великом бое уже почти полностью стерлись из памяти Горация. Жизнь его после возвращения в Пространство быстро наполнилась новыми впечатлениями, событиями, людьми. Только изредка неугомонный ум Горация доставал из памяти обрывки записей тех семи дней, которые он провел в реальности. В такие минуты Гораций становился невероятно угрюмым, и Миринде приходилось стараться втрое больше, чтобы поднять ему настроение.

Много времени прошло с момента окончания Великого боя.

Вернувшись в Пространство после своей гибели, Гораций прочитал в новостях о том, что моты одержали победу. Алливийцы продержались ещё три часа после смерти Горация, потом же всех их не стало. Главнокомандующий Жуварж попросил о капитуляции только тогда, когда к нему самому подобралась смерть, к этому времени всего его алливийцы были уже мертвы. В живых остался только он один, вся же его армия, все пять миллиардов человек погибли.