Игра

– Я не хочу видеть в наших мышиных бегах людей, которые могут вызвать жалость. – Номер один сделал очередной жест официанту, раздраженно подумав, что любой российский бармен уже давно предложил бы посетителям бутылку, а этот нет, так и носит роксы с едва закрывающими дно сорока граммами. – Поэтому никаких стариков или женщин.

– Вы русские так патриархальны. Со стариками согласен, я бы тоже предпочел следить за людьми от тридцати до, скажем, пятидесяти лет. А вот насчет женщин… В каждом мужском коллективе должна работать хотя бы одна женщина. Это стимулирует сотрудников.

– Согласен, мужчины до пятидесяти, одна женщина, не молодая, около тридцати, в меру симпатичная.

– Если женщина около тридцати – «не молодая», то кто же мы с тобой?

Оставив замечание без ответа, номер один продолжил:

– Мне кажется, оптимальным будет привлечь семь участников, мне всегда нравилась цифра семь.

– Шесть мужчин и одна женщина? Так не будет конкуренции прекрасного пола, а я бы на это взглянул.

– Согласен, принимаем формулу пять плюс два. – Номер один чуть замешкался, потер подбородок широкой ладонью. – Я сейчас подумал, что, если мы выбираем игроков от полумиллиарда долларов, вытащить незаметно семь имен второй сотни российского Форбс… – Снова небольшая пауза и почесывание идеально гладкой скулы. – Да и как бы мы площадку камерами не утыкали, какие бы вводные им дистанционно не подкидывали, лучше все же им актеров в группу включить, что скажешь? Через них и сюжет сможем корректировать.

– В принципе, – такая же задумчивая пауза, – в принципе я за. Ты опять меня впечатляешь. Игра в игре. Вот только, знаешь ли, я беспокоюсь, что не сможет простой актер отыграть богатого человека.

– Это ты по своему «старому свету» меряешь. Ты же сам сказал, что состоянию отлежаться нужно, у нас оно еще даже созревать не начало. Это у тебя в глазах – все твои рыцари-предки отражаются. А у нас… Мы знаешь, что сделаем? – Номер один заметно повеселел, как всегда, когда ему в голову приходила остроумная идея. – Мы всем актерам, кого в игру включим, мы им конечно историю богатства-бизнесменствования скрупулезно пропишем и они ее на зубок выучат. А еще, накануне, мы их в рестораны отправим. Например, с пятью тысячами долларов. Для обычного московского ресторана, на одного, это вполне приличная сумма. С условием, все, что не потратят в заведении – сгорает.

– Любой человек закажет хорошее вино, блюдо с трюфелем, а остаток на чай оставит, – начал было номер два, но номер один протестующе вскинул руку.

– Эээ, нет, это ты по себе судишь. А я уверен, что уже после второй сотни граммов черной икры и шампанского, пусть даже сладкого, но непременно «дорогого», наши актеры начнут «эй, человек!» кричать, цыган и девок заказывать, или вообще официантов за сотенную бумажку заставят друг другу по мордасам стучать, был у нас уже такой период в истории. Вот после такого вечера наш актер и взор будет вполне грозный иметь, и вообще, в поведении вседозволенность проявится. На неделю этого может и не хватит, но если им гонорар за игру нескромный пообещать… И бизнес им подберем. Что-нибудь, что и на слуху, и владельцы чтоб не медийные люди. Отсутствие пересечения с реальными игроками разумеется проверим.

– Согласен, четыре реальных фигуры и три лицедея.

– Лучше четыре актера, одного барашка мы в самом начале разделаем, это придаст резвости остальным.

– Согласен. Но вот еще, какой бы интригующей не была наша затея, тратить на нее много времени я не готов. Надеюсь ты не предлагаешь мне долгосрочный проект по скотинизации?

– Ого, твой русский стал просто великолепен! «Скотинизация», позволь, я заберу этот шедевр в свой лексикон. – Номер один смеясь вновь поднял бокал. – Конечно нет, тратить на подобные развлечения сколь-либо большое время и я не намерен. Поэтому наша игра займет неделю, максимум десять дней. За это время наши подопечные либо оскотинятся, – кивок и салют бокалом в сторону номера два, – и я делаю ставку именно на это, либо останутся людьми, с присущей цивилизованному человеку моралью и нормами поведения. И именно на это, мой друг, ставишь ты, верно?

– И что на кону?

– Я бы поставил доллар, или, может, бутылку вина. Тут суть заклада не важна.

Номер два в задумчивости покачал головой.

– Не скажи. Ставка всегда важна. Мы же не юнцы, спорящие для того, чтобы просто что-то доказать, нам таким образом самоутверждаться не нужно. А кроме того, грошовый заклад унижает наших игроков, – по глазам номера два было видно, что он уже загорелся идеей игры, он уже в ней, уже предвкушает…

Номер один задумался на несколько секунд, потом совершенно по-юношески улыбнулся и даже мотнул головой. Азарт заплясал огоньками в уголках глаз.

– Знаешь, я ведь не только для встречи с тобой и за картиной в Амстер прилетел, я новую яхту заказываю, – номер два одобрительно кивнул, на что номер один благодарно прикрыл глаза и продолжил, – у тебя ведь тоже через пять месяцев в Van Lent Royal сто метровая новинка на воду спускается? А что, если мы на название поспорим? Кто выигрывает, тот обе яхты и называет.