Игра ангела

Я вернулся домой около полудня, не в силах отделаться от мыслей о том, что мне рассказал инспектор. Я приблизился к порталу дома с башней и медленно поднялся по ступеням лестницы: каждый шаг давался с трудом, словно даже душа обладала непомерным весом и придавливала меня к земле. Открывая дверь, я внутренне трепетал от перспективы встретить Исабеллу в словоохотливом настроении. В доме царила тишина. Я прошел по коридору в галерею и там нашел девушку мирно спящей на диване. На груди у нее лежала раскрытая книга — один из моих старых романов. Я не удержался от улыбки. В доме ощутимо похолодало в эти осенние дни, и я забеспокоился, что Исабелла может простудиться. Я вспомнил, что иногда она ходит по комнатам, закутавшись в шерстяную шаль. Тогда я решил принести из спальни девушки накидку и тихонько укрыть ее. Дверь в спальню была приоткрыта, и хотя дом принадлежал мне, я совершенно точно не переступал порога этой комнаты с тех пор, как Исабелла тут поселилась, и чувствовал некоторую неловкость, входя туда теперь. Я издали заметил сложенную на стуле шаль и вошел, чтобы взять ее. В комнате витал сладковатой аромат с ноткой цитрусовых, присущий Исабелле. Кровать все еще была разобрана. Я наклонился, чтобы расправить простыни и одеяла, поскольку уже усвоил, что, когда выполняю мелкие хозяйственные обязанности, мой моральный облик стремительно набирает очки в глазах юной помощницы.

Убирая постель, я заметил, что между пружинным матрацем и тюфяком что-то спрятано. Из складок простыни торчал бумажный уголок. Потянув его, я убедился, что в тайнике лежит пакет. Я вытащил его целиком, и у меня в руках оказалось около двух десятков голубоватых конвертов, перевязанных ленточкой. Я почувствовал, как меня затопляет холод, хотя все мое существо протестовало против открывшейся истины. Я развязал ленточку и вынул из пачки один из конвертов. На конверте значились мое имя и адрес. Там, где указывается отправитель, было написано просто: «Кристина». Я сел на кровать спиной к двери и один за другим перебрал все письма. Первому посланию исполнилось несколько недель, последнее пришло три дня назад. Все конверты были распечатаны. Я закрыл глаза, и конверты выскользнули у меня из рук. Затем я услышал за спиной ее дыхание. Исабелла неподвижно стояла в дверях.

— Простите меня, — прошептала девушка.

Она тихо приблизилась и опустилась на колени, чтобы поднять с пола рассыпавшиеся письма. Собрав конверты, все до единого, она аккуратно сложила их стопкой и протянула мне, глядя на меня с отчаянием.

— Я сделала это, чтобы защитить вас, — сказала она.

Ее глаза наполнились слезами, и, протянув руку, она коснулась моего плеча.

— Уходи, — вымолвил я.

Оттолкнув ее, я встал. Исабелла опустилась на пол со стоном, словно нестерпимая боль терзала ее тело.

— Уходи из этого дома.

Я покинул дом, не позаботившись закрыть за собой дверь. Выбравшись на улицу, я очутился в мире фасадов и лиц, чужих и далеких. Я пошел куда глаза глядят, не чувствуя холода и пронизывающего ветра, предвестника дождя, азартно стегавшего город с силой проклятия.

34

Трамвай остановился у ворот башни Бельесгуард, там, где у подножия холма город прекращал существование. Я двинулся к входу на кладбище Сан-Жервасио, следуя по дорожке желтоватого света, которую прокладывали под дождем огни трамвая. Стены некрополя вздымались на пятидесятиметровую высоту, напоминая мраморную крепость, над которой выступал сонм памятников цвета скорби. У ворот прилепилась будка, где сторож, кутаясь в пальто, грел руки над жаровней. Я возник из дождя, изрядно напугав его. Он пристально изучал меня несколько мгновений, прежде чем отворить калитку.

— Мне нужна усыпальница семьи Марласка.

— Через полчаса стемнеет. Приходите лучше завтра.

— Чем скорее вы объясните, где находится мавзолей, тем быстрее я уйду.

Сторож сверился с описью и показал мне расположение усыпальницы, ткнув пальцем в план-карту кладбища, висевшую на стене. Я удалился, не поблагодарив его.

Усыпальницу оказалось нетрудно найти среди скопища теснившихся на кладбище могил и мавзолеев. Строение покоилось на мраморном фундаменте. Построенный в модернистском стиле, пантеон имел форму арки, образованной двумя широкими лестницами, расположенными амфитеатром. Они поднимались к галерее, опиравшейся на колонны, с атриумом, обрамленным мемориальными плитами. Галерею венчал купол, его вершину украшала скульптура из потемневшего мрамора. Лицо статуи скрывала вуаль, но по мере приближения к пантеону казалось, что фигура, поставленная на часах у гроба, поворачивает голову и следит за вами взглядом. Я взошел по ступеням одной из лестницы и, ступив на площадку галереи, остановился и посмотрел назад. В отдалении сквозь пелену дождя виднелись огни города.