Игра Ассасина

Сейчас как опустится одна на другую! Но ничего такого не произошло. Я провел рукой по подлокотнику кресла, шагнув к «приставке» на торчащей из подлокотника тонкой подвижной консоли. По форме пульт напоминал полукруглый бумеранг. Справа и слева – разноцветные кнопки в три ряда, верхние – зеленые, под ними – желтые, снизу – красные. На них – ни букв, ни цифр… Между двумя «крыльями» – черный джойстик. Опустив на пол тяжелый рюкзак, я подергал рычажок, нажал первую зеленую, самую большую кнопку. Система обесточена, сначала надо пустить электричество. Где-то должен быть резервный генератор. Ага! Метнувшись к стене, рванул рубильник с двумя молниями и вернулся к терминалу.

Помещение ожило, затрещало лампами, замигало кнопками приборов, засвистел работающий вентилятор. И где искать разъем, чтоб сунуть флешку?

Вспыхнул свет, на миг ослепив: прямо над головой включился вмонтированный в потолок экран, появилась странная заставка – три вращающихся одно вокруг другого солнца. В углу заставки мерцала восьмерка с разомкнутыми кольцами, похожая на песочные часы. Где-то я ее уже видел. А. Точно! Татуировка симпатичного йети Ваги!

Осмотрел «приставку». Вот и разъем подходящего размера. Остается надеяться, что я все правильно сделал.

Донесся звук помех, будто кто-то задышал в плохо настроенный микрофон. На экране замигали, сменяя друг друга, цифры. И что дальше? Моя миссия выполнена?

Снаружи завизжали, захрюкали свинолюди, затопали по коридорам. Вот оно! То, чего я боялся: включение системы всполошило всех местных мобов, у них даже могла измениться динамичная программа – и они сорвались с насиженных мест, к которым раньше были пристегнуты. Сейчас растерзают в секунде от цели! Обидно же… И непонятно, что с компом: он так грузится или самораскодируется? Может, лучше вернуться в вентиляцию? Я уже развернулся, чтоб спасаться бегством, и тут в помещение хлынули мутанты.

Прицелился из винтовки в ближайшего, выстрелил. Тварь даже не замедлилась. Растопырилась в полете, разинула пасть. Оскаленные клыки, стекающая нить слюны…

Мутант налетел на невидимую преграду в трех метрах от меня и будто стек по стеклу. Бегущие за ним остановились, потоптались на месте, словно по команде развернулись и потрусили обратно. Разбившийся о стенку мутант приподнялся, загребая передними лапами, пополз за товарищами. Задние у него отказали, следом тянулась влажная полоса. Через несколько секунд в помещении стало пусто.

Снова затрещали помехи, и ровный мужской голос проговорил:

– Здравствуй. Я ждал тебя.

Вздрогнув, я завертел головой. В зале никого не было. Голос лился из динамиков.

– Пожалуйста, отойди на край силовой пластины, – проговорил незнакомец. – И не бойся, тебе ничего не угрожает. Если ты здесь, значит, достоин знаний.

Я выполнил просьбу, не переставая озираться. От центров пластин сверху и снизу отделились тарелки поменьше и зависли одна над другой. Между ними с треском пробежала молния, натянулась светящаяся нить и приняла очертания лысого мужчины в белом халате, с аккуратной седой эспаньолкой. Изображение было размером с младенца. Карие проницательные глаза смотрели в самую душу.

– Наконец-то ты пришел, – заговорил профессор.

Я пожал плечами.

– Хотел бы я знать зачем.

Язык не поворачивался назвать этого человека стариком, но ему было точно за шестьдесят.

– Как тебя зовут?

– Шад.

– Скажи, Шад, ты не знаешь, Вага жив?

– Жив, – кивнул я. – Он меня сюда и направил.

– Это хорошо. Меня называют Милош. Вага не ошибся, уверен. Ты хочешь знать историю Технозамка?

– За тем и пришел!

– Что ж, слушай… Много лет назад мы, ученые-биотехнологи, проводили серию экспериментов. Ноосфера влияет на людей, люди – на ноосферу. Мы видели, что эволюция человечества зашла в тупик, люди превратились в жвачное стадо, и решили это изменить. Работая в лабораториях военного комплекса нового поколения, мы изменяли людей. Выращивали гибридов и химер с заданными генетическими свойствами. Давали вторую жизнь смертельно больным детям. Вага… От него все отказались, у него был иммунодефицит, ему оставалось жить пару месяцев…

Я удивился:

– А внешность? Зачем ее менять было?

– Не в этом дело. Внешность – вторичное следствие. Мы хотели запустить в ноосферу некую идею, которая изменила бы разум людей. Военные думали, что люди стали бы им подконтрольными, но это не так. Мы вели свою игру, но эксперимент пошел незапланированным путем и породил Шторм. Шторм утих – Аномальные земли остались.

Милош смолк, потер веки и продолжил: