Игра без позиции

Он перетащил все тела в ангар и немного постоял над ними. Выйдя, аккуратно закрыл калитку, навесил замок и далеко зашвырнул ключ. Затем Косов по-хозяйски осмотрел джип похитителей, уселся на место водителя, завел двигатель и несколько секунд вглядывался в приборную панель, ласково поглаживая нежную кожу рулевого колеса и тоскливо вздыхая, и, наконец, тронул машину с места. Через полчаса езды по проселочной дороге он свернул к оврагу, остановился на краю, отпустил тормоз и выпрыгнул из машины. Тяжелый внедорожник медленно сполз по пологому склону, водитель последовал за ним. Двигатель продолжал работать. Несколько несложных манипуляций с бензопроводом – и под машиной образовалась приличная лужа. Найдя в салоне кусок какой-то тряпки, Василий окунул ее в бензин и поднялся наверх. Там он обмотал этой ветошью увесистый камень, поджег его найденной в карманах похитителей зажигалкой и швырнул вниз. Секунд десять он с сожалением смотрел, как из-под днища дорогой машины вырывалось пламя, досадливо махнул рукой и двинулся к дороге.

Он отошел уже довольно далеко, когда его догнал звук взрыва. Инстинктивно Косов слегка пригнулся, но быстро выпрямился и, не оглядываясь, уверенно пошагал в сторону видневшейся вдалеке трассы.

* * *

Костя периодически стучал кулаком по клаксону, матерился и строил страшные рожи пытавшимся перестроиться водителям. Бесконечные пробки раздра-жали его неимоверно. Я находился в сомнамбулическом состоянии и почти не реагировал на заковыристые словоизлияния друга. Меня даже устраивала черепашья езда, поскольку я прекрасно понимал, что мой неопределенный жест по поводу цели нашей поездки Уваров воспринял однозначно – офис. Просто все его существо противилось другим вариантам, которые предполагали довольно скучное, с его точки зрения, времяпрепровождение. Мне же, наоборот, не хотелось окунаться в текущие дела компании. На данный момент меня занимало совсем другое. Я пытался сообразить, с чего начинать поиски Косова, но ничего умного в голову не приходило. Постепенно решение Уварова двигать в офис стало казаться мне вполне разумным: вдруг, как только мы окажемся там, все сдвинется само собой. Ну не может быть, чтобы у десятков образованных людей не возникло никаких идей!

Я открыл глаза и посмотрел на Костю. Тот, с виду полностью увлеченный процессом преодоления пробки, сразу обернулся и с усмешкой произнес:

– Ну что, очухался?

Отчего-то меня обидела его бравурная интонация.

– Ты не борзей! – раздраженно огрызнулся я.

Костя почувствовал мое нервно-озабоченное состояние.

– Не грузись, шеф. Сейчас приедем на базу, внимательно посмотрим запись и разработаем план поисков.

Я тяжело вздохнул. Вместе с беспокойством за судьбу друга нарастало понимание какой-то своей беспо-мощности и бесполезности. К чиновникам я всегда относился равнодушно, если не пренебрежительно, а уж о госслужбе и речи быть не могло. Но в данный момент я пожалел, что не стал каким-нибудь депутатом – ведь возможности и предложения были. Если б не отказался – поднял бы сейчас всех на уши, искали бы моего друга…

Строй машин потихоньку редел, растекаясь по боковым улицам. Вскоре мы тоже повернули с проспекта и через два квартала въехали на подземную стоянку.

Атмосфера у нас в офисе обычно дружелюбная и не напрягающая. Кабинеты и переговорные комнаты выполнены из прозрачного стекла, а двери практически никогда не закрываются. Имеется небольшая комната отдыха, где можно уединиться и передохнуть. В ней стоит массажное кресло, кушетка и удобные шезлонги.

Когда я появился, мои сотрудники даже притихли, понимая: случилось что-то экстраординарное. Мария Яковлевна с радостной улыбкой поднялась со своего места, но, взглянув на мою перекошенную физиономию, замерла с открытым ртом и тихо опустилась в кресло. Не здороваясь, я рывком открыл дверь с табличкой «Савин Александр Александрович. Директор» и прошел в кабинет. Костя на секунду задержался, что-то сказал секретарше и вошел следом.

Я молча протянул руку, он передал мне флешку. Через минуту я пристально вглядывался в кадры на экране ноутбука, а Уваров стоял у меня за спиной. Изображение было мутноватым, но вполне позволяло рассмотреть людей на улице. В какой-то момент Костя нажал клавишу, замедляющую запись.

– Смотри, Саныч, вот Васька вышел и двинул вдоль улицы. Садится в машину, по-моему, «Лексус». Заметь, сам садится. Похоже, он знает водителя.

– Или водителей! – уточнил я со злостью. – Блин! Сплошные загадки! Если он знает людей в тачке и сам к ним сел, то какого «болта» выключил телефон и прячется?!

Костя покачал головой.

– Ну, знает, и что? Я за годы работы в органах всякого насмотрелся. Так бывает: пригласили на разговор, заманили чем-то. Вариантов миллион. Случается, что и свои сдают.

Я вопросительно посмотрел на него.

– Саня, я же говорю, вариантов миллион. Сегодня свой, завтра чужой. Люди зависимые. Кого-то можно запугать, кого-то купить, поэтому «свои» – понятие условное. Не каждый готов пойти до конца, когда близким угрожают.