Игра без правил

Вихрь потянул Анри к себе, все мышцы в теле напряглись, тронь — разорвутся. Сапоги один за другим слетели с ног, их проглотила серая воронка, от грохота и воя в ушах стрельнуло, заломило в висках. Острые песчинки и камешки плетью секли кожу, горячий сухой воздух, что уже не воздух, почти пар, опалял лицо, губы. Жилы на руках натянулись как струны, Анри почувствовал: если не отпустит шест, то вихрь оторвет пальцы.

— Я прыгаю, слышишь, я прыгаю! — воскликнул Анри, стараясь перекричать вой смерча. Но куда там, даже сам собственно голоса не расслышал.

— Прыгай, — ответил Маг спокойно. — Давно пора.

Анри, как рыба, хватал ртом воздух, глаза зажмурил так сильно, что гудело в ушах, горячий ветер бил молотом в грудь. Была ни была! Он разжал пальцы, и полетел…, не вниз как думал, а куда — то вверх и в сторону. Тело вертелось как мяч, подброшенный в воздух сильной рукой.

В голове роем вились страшные мысли: Расшибет, разорвет на части: сердце колотилось часто — часто, только и слышал, как ходит ходуном грудь, бухает кровь в ушах и жуткий вой ветра. Тело уже не дрожит, не может, потоки яростного ветра сдавили так, не шелохнешься, будто не в воздухе, а под землей лежишь, под завалом из камней. Дыхание из груди пошло горячее, как из раскаленного горна.

— Держись, не расшибет, — ответил Маг.

— Ты все слышишь…

— Держись, мне хватит сил, и тебе должно.

Анри каждый раз содрогался всем телом, когда налетал на твердое, в уме громко стреляло, воображение рисовало кровавые картинки. Вот он натыкается на тяжеленный валун, глухой шлепок, кости лопаются, тело превращается в алые лохмотья мяса… Нет еще живой, еще дышит, хотя кажется уже умер, но боль в теле, иссеченное лицо, обожженная кожа и сотни ушибов каждый миг напоминают что жив, что еще здесь, не на том свете. Там не болит, хотя кто знает? Правда чему там болеть, если тело остается тут.

— Душа болит, — нервно хохотнул Маг. — Еще немного и доброшу.

— Что добросишь? — спросил Анри судорожно.

— Не что, а кого! Тебя, естественно! Глаза не открывать!

Он взмыл вверх, над ухом затрещало, ухватило за плечи. Ноги мелькнули в воздухе, рывком швырнуло влево, как щенка. Анри зарычал, ему казалось, сейчас столкнется с землей, шлепнется как жаба на камни, но глаз открывать нельзя, правда руки уже слушаются. Маг выдернул его из вихря, дивясь тяжести тела. Отводить в стороны каменные осколки да балки было и то легче.

— Ну ты и боров! Худеть надо, — проворчал Маг.

— Я похудел с зимы, — возразил Анри рьяно, — тем более я в хорошей форме.

— В хорошей — хорошей, мясца много, как раз мертвякам на обед, — ехидствовал Маг.

— Нет, чтоб просто вниз опустить, надо было меня через весь ад протянуть.

— Умник нашелся, а смерч как обойдешь, пешочком?

Анри почувствовал опору под ногами, радостно разлепил веки. Перед глазами плыло, но он крутил головой, осматривался, не обращая внимания на ушибы и порезы, покрывающие тело. Даже про боль забыл, грудь распирала хмельная радость, прорывалась наружу громким хохотом.

— Ну — ну, чего разошелся, ржешь как конь — произнес в уме знакомый голос. — Нет, чтоб спасибо сказать.

— Спасибо, тебе. Уже второй раз меня спасаешь.

— Дождался благодарности. Третий, на самом — то деле, — проворчал Маг. — Но ничего, и на том спасибо.

— Не помню третьего. Когда это было?

— Было, было…еще до первого, на охоте…, — ответил Маг.

— Что ж тогда и за него благодарю, — сказал Анри.

— Молодец. Уже вслух не болтаешь. Дальше сам, я и так сил потратил изрядно. Давно пора научится арканами пользоваться, а не старика гонять!

— Так ведь я…, — возразил Анри, но почувствовал, что разговор окончен. Тонкая нить связующая его и Мага разорвалась.

Под ногами валялись разбитые камни, острые осколки больно кололи босые израненные ступни. Пол холодный, будто не из камня, а ледяной, неприятно морозит кожу. Анри протер руками глаза, навел резкость и еще раз, уже ясным взором пробежался по руинам.

Со всех сторон его окружал полуразрушенный и заброшенный зал. В стенах зияют дыры, вместо крыши страшные свинцовые тучи в жутком водовороте, а впереди, разбросаны груды упавших глыб, колонн, разломанные ударами металлические каркасы… И комки бурого мусора, похожие на изувеченные человеческие тела, что потемнели от времени, присохли к земле. Кое — где угадывались очертания лиц, обезображенные временем, они напоминают жуткие рисунки.

Внимание привлекла блестящая полоса метала на одной из стен, глянцевая поверхность чудом сохранилась, не покрылась рыжей коркой ржавчины, нигде не сломана не разбита. На фоне трещин на стене, уродливых дыр в полу, она выглядела сказочной вещью из другого мира. Хотя как раз он сам не принадлежит этому мертвому городу, но уже так похож на все вокруг, избитый, ободранный.