Игра богов. АВРИЕТ (СИ)

— Гронн, а что будет, если надеть пять колец на руку или повесить несколько магических ожерелий на шею?

— Тебя возьмёт в жёны любой людоящер! — улыбнулся Гроннигах и засмеялся. — А если без шуток, то эффект засчитывается только один и самый максимальный. С ожерельем то же самое. Так что больше двух колец и одного кулона носить смысла не имеет.

— А какой эффект будет засчитываться, если одно кольцо даёт два к Ловкости, а другое столько же, но к Силе?

— К Силе, конечно, — ответил дварф, — каждый бог Авриет отвечает за свой параметр: Аста за Силу, Вогдиш за Силу Воли, Ранак за Ловкость, Ирида за Телосложение, Евагор за Интеллект, а Тиас за Восприятие. Порядок определён очерёдностью богов в имени мира — всё просто.

— Понятно, а за Удачу какой бог отвечает? — поинтересовался я.

— Никакой. Удача не принадлежит никому из богов, насколько мне известно, — ответил он.

«Необычное и простое решение».

Когда мы углубились в лес, дварф накинул на себя латы и произнёс.

— Жди тут. Я окончательно хочу убедиться, что нас не преследуют, — после чего исчез в диких зарослях.

Я внимательно следил за полоской жизни Гроннигаха, пока тот проверял нет ли за нами хвоста. Через двадцать минут он вернулся.

— Никого. Отсюда пойдём прямиком к пещере. Первым буду я, а ты держись позади. Если заметишь что-то подозрительное, сразу говори.

Я кивнул, и мы продолжили путь.

[1] Способ распределения добычи при котором весь лут достаётся тому, кто первым его подобрал

Глава 12. Подарок судьбы

Четыре часа мы пробирались через лес, прежде чем показались первые горы. Весь путь я расспрашивал дварфа о всяких необычностях мира, приходивших мне в голову.

— У каждой расы они свои, — ответил Гроннигах.

— А у тебя какие расовые бонусы?

— У меня? Плюс две единицы к Телосложению, плюс одна единица к Силе, защита от всех видов магии двадцать процентов, кроме рунной, владение дварфским оружием, владение дварфской бронёй и владение рунной магией, — закончил перечислять Гроннигах.

— А я могу носить дварфскую броню или оружие?

— Нет, для этого нужно родиться дварфом. Ты, конечно, можешь нацепить на себя мои латы, но даже если все требования по характеристикам будут соблюдены, никаких особых эффектов, кроме лишнего веса, не получишь, а по защите она будет уступать даже обычным кожаным доспехам, на которых нет ограничений по расе, — пояснил он.

Чем больше я узнавал от дварфа об Авриет, тем больше мне хотелось изучить этот мир. Побывать в столицах, увидеть другие расы, сходить во все места, про которые упоминал бородатый проводник.

— Поверь мне. Будешь рядом с Патарой, обязательно наведайся к дварфским пасекам в низовьях гор. Там варят самую лучшую медовуху. Нигде такой не встретишь! Говорили, что даже сама Ирида заказывала себе несколько бутылок.

— Ты же говорил, что с богами очень трудно связаться, — с усмешкой возразил я.

— Трудно, но и перед патарской медовухой устоять тоже нелегко! — парировал дварф, расплываясь в улыбке.

Затем Гроннигах остановился и достал из инвентаря хрустальный шар, размером с небольшое яблоко, внутри которого я увидел знакомую форму стеклянных песочных часов с делениями, подвешенных в невесомости. Густая жидкость цвета морской волны медленно переливалась в нижнюю часть симметричного предмета.

— Шесть часов идём, — сказал дварф.

— Что это? — спросил я, заворожённо уставившись на необычный предмет.

— Это? Магическая клепсидра[1], — ответил дварф, — для определения времени суток.

Увидев моё заинтересованное лицо, Гроннигах сделал вид величайшего учёного и начал нахваливать свою стекляшку и её механизм.

— Очень полезная вещь, советую купить. Я за неё целый серебряный выложил. Смотри, когда жидкость из этого сосуда перельётся в нижний, значит, прошло восемнадцать часов, и день закончился. Затем внутренний механизм переворачивается и идёт уже отсчёт ночи. А вот эти риски на стекле указывают на прохождение каждых двух часов.

Было забавно наблюдать, как Гроннигах объяснял уже знакомый мне принцип работы песочных часов, но вида я не подавал, стараясь оставаться серьёзным, дабы не обидеть дварфского учёного. Когда он закончил свой рассказ, я внимательно посмотрел на клепсидру. За исключением делений и магической силы, удерживающей одинаковые сосуды в невесомости, а также переворачивавшей их каждые восемнадцать часов, разницы с часами из моего мира не было.

«Восемнадцать плюс восемнадцать…Тридцать шесть часов в здешних сутках, всё-таки интуиция меня не обманывала, день и ночь тут длились дольше», — заключил я.

— Вон! — произнёс я, указывая пальцем на седую вершину. — Расщелина у той горы.

— Значит, пора искать место для ночлега. Близко к ущелью подходить не стоит, ночью оттуда может повылазить всякая нечисть.

Достав бурдюк с водой, дварф потряс его.

— Да, Стас, не думал, что ты такой водохлёб, — протянул он, — как ты ещё не округлел от такого количества выпитого?

— Прости, Гронн, я долго путешествовал без воды. Плюс ещё вчерашнее пиво, — начал я оправдываться, — там в пещере есть где пополнить запас, так что не переживай.