Игра чёрными (СИ)

 Со времени основания колонии на Гиноре прошло более ста двадцати лет, но там по-прежнему лишь пара городов да заштатный космодром. А теперь подумайте, сможет ли правительство и дальше не обращать внимания на благоустройство той же Гиноры, когда оттуда польётся поток критики за недостаток жилья, энергии и рабочих мест?

 Человечество ещё в позапрошлом веке научилось преодолевать межзвёздные пространства. За это время можно было основать не три, а тридцать колоний!

 Эта система прогнила, Карл, изжила себя. Стала скорее обузой, нежели двигателем прогресса. Она нуждается в нас, поймите! Но, конечно, только вам решать, идти со мной или нет. Время ещё есть, можете подумать, я подожду.

 Закончив говорить, Айро откинулся на спинку кресла. Карл понуро смотрел в пол, не зная, как поступить дальше. В том, что сказал Айро, определённо был смысл. Но оставаться пособником изменника означало конец той жизни, в которой Карл сам определял, куда ехать, о чём думать и с кем общаться.

 – Зачем вы затеяли всю эту игру с Тиорой? – спросил он, не особо надеясь получить ответ.

 – Мне нет смысла так рано раскрывать свои карты. Это было бы безрассудно, согласитесь, – спокойно ответил Зак.

 Карл продолжал неподвижно сидеть, глядя в пол. Мысли его метались, но он не мог найти правильного выхода из ситуации. Карл старался представить себе последствия каждого из предложенных Айро вариантов. К сожалению, ни один из них даже не предполагал той жизни, о которой Карл мечтал с далёкого детства.

 Он считал себя счастливчиком, которому в конце трудного пути подъёма по карьерной лестнице улыбнулась удача, и он стал заместителем министра. Изнурительная учёба, повышение квалификации, работа на низких должностях ради получения бесценного опыта – всё начало рушиться в тот момент, когда у него кончилось терпение, и он согласился на заманчивое предложение Красса. О чём думал тогда? Почему не отказался?

 Стоит признать, Зак преподал ему отменный урок. Айро оказался хорошим психологом и сыграл на трусости и честолюбии своего подчинённого. Заманив кусочком сыра, захлопнул мышеловку и предоставил выбор: жить и ходить на коротком поводке или умереть. Дескать, решение за тобой, глупый мышонок.

 Кто-то из великих сказал: из любой ситуации есть несколько выходов, но некоторые могут не понравиться. Он был чертовски прав, тот мудрец. Единственная проблема в том, что решиться на большинство из них духу не хватит.

 ***

 Карл сидел в кресле, устало прикрыв глаза. Грегори увлечённо играл в одну из сетевых игр. Видимо, ту самую, что была рекомендована какими-то там психологами. На большом экране то и дело мелькали разлетающиеся на куски зомби или монстры. Из-за постоянной смены ракурса невозможно было даже понять, в кого или во что стреляет Грег из виртуального супер-бластера. Юный сетевой гений, как называла его Лайза, не двигал ни одной мышцей своего тела, сидя перед монитором, но повинующийся его мысленным командам герой стрелялки метался из стороны в сторону, уклоняясь от летящих в него ножей и камней.

 – Грегори, – тихо позвал его Карл.

 Сынишка не отозвался, продолжая жить в виртуальном мире.

 – Грегори, повернись ко мне, пожалуйста.

 В комнату вошла Лайза. Она наклонилась к мужу и прошептала на ухо: «Карл, дорогой, не отвлекай его, прошу, ты же знаешь, как ему это не нравится».

 – Я хочу поговорить со своим сыном, – сказал Гроссман, подняв взгляд на свою жену, – и меня не волнует, чем он сейчас занят.

 – Карл, милый, это же не педагогично! Нельзя лишать его досуга по простой прихоти, – округлила глаза Лайза.

 – Меня это не волнует, – повторил Карл и повысил голос. – Грегори!

 Сын недовольно обернулся, нахмурив брови, и снова устремил свой взгляд на экран. Карл нарисовал рукой в воздухе особую фигуру, монитор потух. Раздался возмущённый возглас Грега, в котором потонул шёпот Лайзы, просящей вернуть всё обратно.

 Сын попытался включить монитор, но Карл резко встал с кресла и выдернул штепсель питания из розетки.

 – Папа! Зачем ты это сделал?! Я теперь проиграю и потеряю все очки! У меня рейтинг упадёт! – Грег потянулся за клипсой визио-экрана, лежащей на тумбочке, но и здесь Карл оказался быстрее. Гроссман схватил клипсу и смял её в кулаке. Послышались изумлённые возгласы.

 – Ты считаешь, я сделал неправильно? – спокойно проговорил Карл, не обращая внимания на выражение лица жены. Он разжал кулак, и на пол упала смятая в комочек клипса.

 – Конечно! Ты испортил визио-экран! Включи монитор! – в голосе сына послышались приказные нотки.

 Карл не спеша сел в кресло.

 – Дорогой, пожалуйста, – прошептала Лайза.

 – Включи! – в голосе сына уже послышался откровенный приказ.

 – Я хочу с тобой поговорить, – медленно произнёс Карл.

 – А я хочу играть! – крикнул Грегори.

 – Дорогой, прошу тебя, это травмирующая ситуация, все психологи говорят…

 – Мне плевать, что говорят сраные психологи! – громко и чётко сказал Карл. И добавил гораздо спокойнее, видя, что жена и сын остолбенели от слов всегда спокойного и уравновешенного отца, – я хочу спросить Грегори кое о чём, и тебе, Лайза, услышать это будет тоже интересно, присядь.