Игра даэдра (СИ)

– Брелина в Вайтране, – коротко ответил норд, подняв на меня полные боли, голубые глаза. Про свою боевую подругу он ничего не сказал, и я поняла, что случилось худшее.

Вернувшийся Эрандур обошел скелет дракона и встал рядом со мной. Довакин, проследив за ним взглядом, остался сидеть на слякотной земле, тяжело дыша.

– Как там Иви? – тихо поинтересовалась я у данмера.

– В безопасности, за городом с Торингом и Каритой. Ребенок, кажется, тоже в порядке, – поведал жрец.

– А где Ворстаг? Ты не видел его? Он жив?

– Да, – слабо кивнул данмер. – Кажется, вон он, у пристани.

Я попыталась высмотреть в толпе наёмника, но не смогла. Меня окружили взволнованные голоса, болезненные крики, плач и мольбы о помощи. Все слилось в страшную песнь смерти, от которой глаза щипало от слёз и хотелось закрыть уши.

Убедившись, что дракон повержен, Мадена убежала в дом ярла, и никто не радовался победе. Жители бросились тушить все, что ещё можно было спасти, зачерпывая ведрами ледяную воду прямо из залива.

Столько смертей окружало нас всё это время, столько боли и грязи, что мы начали забывать, с каким трудом, на самом деле, людям даётся жизнь. Эта мысль промелькнула у меня впервые, когда на моих руках плакала новорожденная малышка, но только сейчас, когда опасность отступила, получилось её осознать и принять. Сожаления за содеянное переполнили меня. Я отринула путь целительницы и погрузилась в море тьмы, из которого теперь тяжело будет выплыть к свету.

В слепой надежде на призрачный шанс всё исправить, я схватилась за руку данмера и крепко сжала его пальцы. Эрандур, парализованный скорбью, смотрел на горящий город, и по щекам жреца текли слезы. С неба полился проливной дождь.

========== Эпилог. Новое начало ==========

Из открытой двери Храма Призывателей Ночи повеяло холодом и сыростью. Я зябко поежилась и несмело шагнула во тьму, на ходу творя заклинание. Магический огонек озарил привратное помещение с покосившимися старыми скамьями, где позади кафедры слабо светился полупрозрачный барельеф Вермины. С потолка часто капало сразу в нескольких местах, отчего по залу разлеталось гулкое эхо.

Эрандур прикрыл дверь и направился мимо лавок к алтарю Мары, свечи возле которого не горели уже довольно давно. Я посмотрела на призрачное изваяние даэдра, подметив, что Владычица Кошмаров торжествующе улыбается, приветствуя блудного сына.

Данмер остановился перед столом, с грустью глядя на расплывшийся по столешнице воск и потемневший от влаги алтарь богини любви. Я прошла следом за жрецом, обогнула трибуну и с неприязнью оглядела Вермину. Ей-то можно и улыбнуться. В отличие от сгоревшего Данстара, от древнего форта не отвалилось ни камешка. Холодное место, пропахшее смертью за десятилетия пыток и черной магии, все последние годы всего лишь дремало в ожидании предводителя, который возродит культ, несомненно, кровавой ценой.

– Полагаю, надо убрать отсюда этот алтарь… – со вздохом произнёс Эрандур.

– Но тебе этого не хочется, – заключила я, слыша неуверенность в его голосе.

– Это так, – согласился он, проводя рукой над свечами и зажигая их магией. Фитили один за другим загорались, слабо потрескивая и озаряя темный спокойный лик Мары.

– Получается, ты снова на пороге нелегкого выбора, – я облокотилась на кафедру, не сводя взгляда с Эрандура. Он повернулся ко мне и одарил горькой улыбкой. Рубиновые глаза, жутко светящиеся в полумраке, мазнули по барельефу Вермины за моей спиной.

– Выбор уже сделан.

– Ты бы не колебался, если бы это действительно было так, – я спустилась с возвышения, ощутив неприятный холод, коснувшийся спины. Словно гладкий змеиный хвост скользнул по моей пояснице.

– Но что мне делать? Просить благословения богини, после всего что я натворил? – он с усмешкой кивнул на алтарь. – Какой бы любящей ни была Мара, я заслуживаю только проклятия от нее.

– Ты не можешь знать замыслов богини, – я подошла ближе к данмеру и пожала плечами. Огоньки свечей вздрагивали от сквозняка, но от них исходило приятное тепло.

Жрец молчал, глядя на алтарь, и не шевелился. Его тонкие губы приоткрылись, выдыхая еле слышное слово: «Прости». Мне даже показалось, будто он и не произносил этого вовсе. Звук утонул в эхе частых капель, сыплющихся с потолка. Если бы не они, в зале собраний Храма Призывателей Ночи стояла бы мертвая тишина.

Время замерло вместе с нами. Эрандур неотрывно смотрел на умиротворенный лик богини и его губы слабо шевелились, вторя беззвучной молитве. От алтаря вдруг заструился небесно-голубой божественный свет. Жрец отпрянул от стола, прикрывшись руками. Я, увидев это, отшатнулась к кафедре.

– Мара! – воскликнул Эрандур, вместо ожидаемого проклятья, получив прикосновение Её Милости. Прощение и благословение на новую жизнь и новое начало.

Я не поверила своим глазам, в замешательстве обернулась на Вермину. Как она отреагирует на это? Будет ли мстить? Барельеф остался недвижим, как и подобает камню, – безжизненная плита, пропитанная сыростью и тающими отголосками застарелой магии.