Игра Дракона (СИ)

-Что скажешь Хадрат? – произнес граф, когда за барахтанцем закрылась дверь, – Неужели Ксальтотун столь могуч, что может сносить с лица земли целые страны и создавать новые?

Не думаю, ваша милость, с поклоном произнес жрец Асуры,- происшедшее пока вне моего понимания. Моих знаний хватило лишь на то, чтобы уразуметь, что тут не обошлось без Сердца Аримана, но Ксальтотун тут не причем. Возможно, он и сам пребывает в растерянности.

Возможно, хмыкнул Троцеро,- зыбкое слово. Будем надеяться, что это так, жрец. Значит, ты считаешь, в этом замешано Сердце?

Скорей всего, ваша милость. И тем больше поводов у Конана его отыскать, тогда возможно с его помощью удастся вернуть все назад.

Опять “возможно”, проворчал Троцеро, – передо мной сейчас стоят куда более срочные дела. За Алиманой творится настоящий бардак: зингарский принц Ринондо, властитель Западных Марок успел схлестнуться с пришельцами из неоткуда- причем столь неудачно, что разом потерял пол-армии, а сам попал в плен. Рассказывают, что его сожгли на костре какие-то жрицы в красных одеяниях. Он был самым вероятным кандидатом на зингарский престол, а теперь...

Король Конан не хотел, чтобы вы вмешивались в войну в Зингаре, заметил Хадрат.

Король неизвестно где и теперь каждый сам за себя, проворчал Троцеро,- мои предки роднились с королями Зингары еще когда Пуантен был независимым королевством и я имею прав на зингарский престол не меньше, чем любой из тамошних аристократов. Не сегодня завтра Валерий двинется на юг и мне не помешает сильный союзник, когда немедийцы начнут штурмовать наши горы.

Дело не только в Валерии, заметил Хадрат.

Чародей, помрачнел Троцеро,- думаешь, он тоже станет в этом участвовать? Говорят, что его даже в Немедии видят нечасто, не то, что в Аквилонии...

Думаю, что недавние события заставят его вернуться к делам текущим, произнес жрец асуры,- хотя вряд ли он начнет с Пуантена.

…

Ото всех краев известного мира приходили тревожные и пугающие вести. От Пустошей Пиктов до Кезанкийских гор, прокатилась серия подземных толчков разрушивших множество деревень и повредивших крепостные стены городов. К востоку от Гипербореи и северной Бритунии, где ранее простирались тундры и степи, появилось студеное море, с множеством островов, бьющее яростными волнами о восточные границы обеих королевств. Там же где оставалась суша местные жители, разобравшись и устроившись после недавних толчков, узнавали, что по ту сторону границы вместо знакомых государств и народов, появлялись новые, никому доселе неизвестные страны, с чудными, говорящими на непонятных языках народами. В возникшей панике множились пугающие слухи, появлялись безумные пророки и жуткие предсказания.

Аквилония, почти не пострадавшая от этих изменений, тем не менее, прочувствовала их особенно остро. Чувство всеобщего хаоса наслаивалось на чувство национального унижения и горечи от смерти короля. В оккупированной стране, значительная часть которой все еще не подчинялась чужеземному ставленнику, немедийцы и без того чувствовавшие себя неуютно, ныне же и вовсе не знали, что и думать. Единственное, что удерживало их власть над страной было то, что многочисленные противники короля Валерия, тайные и явные, пребывали в не меньшей растерянности.

Через несколько дней после невероятных событий, в королевском дворце в Тарантии собрались Тараск, король Немедии, Валерий, король Аквилонии, барон Амальрик Торский и Ксальтотун из Пифона. Ораст тоже был тут – бывший жрец Митры, а ныне ученик ахеронского колдуна не отходил от него ни на шаг. Однако именно к ему и его учителю был обращен первый вопрос владык Запада.

Случившееся за рамками моего понимания, также как и вашего, сходу отмел все невысказанные возражения Ксальтотун,- что бы там не болтали глупцы и невежды о моем участии.

Тогда что же? вполголоса произнес Амальрик,- неужто боги карают нас за грехи?

Нет бога превыше того, которому я служу, покачал головой Ксальтотун,- а Сета не волнуют грехи смертных. Нет, тут что-то иное – и как мне кажется, я знаю, кого за это надо винить.

Горящие черным огнем глаза уставились на побледневшего Тараска.

Сердце Аримана пропало! сказал Ксальтотун,- и я знаю, кто его взял. Когда все это началось, я быстро понял, что тут задействована магия Камня- иное колдовство не могло бы сотворить такого. Я заглянул в тайник, где лежало Сердце – и он был пуст!

Амальрик и Валерий постепенно отодвигались от короля Немедии, словно от прокаженного. Сам Тараск пытался что-то сказать, но вместо этого лишь глотал ртом воздух, не в силах вымолвить ни звука перед обвиняющим взглядом колдуна.