Игра Джералда

У тебя мало времени, лапушка,  – предупредила Рут. – Хватай этот чертов стакан, пока хваталка не отказала.

Джесси очень старалась, но пальцы скользили по гладкому влажному боку стакана. Ухватиться было не за что, а стакан, будь он трижды проклят, никак не подкатывался ближе. Вода плеснула ей на руку, и Джесси поняла, что даже если ей удастся удержать полку, стакан все равно опрокинется.

Лапуля, все дело в тебе. Ты по-прежнему считаешь, что у такого маленького несчастного пирожка, как ты,  никогда ничего не получится.

Это было недалеко от истины – и даже, наверное, ближе к истине, чем бы Джесси хотелось – и не всей правдой тоже. Во всяком случае, не сейчас. Стакан вот-вот  перевернется, а Джесси даже не представляла, что делать, чтобы этому помешать. Ну почему у нее такие короткие корявые пальцы? Почему?!  Если бы можно было их вытянуть еще чуть-чуть, чтобы обхватить стакан…

И тут в сознание Джесси ворвался один старый дебильный рекламный ролик: дородная тетка с застывшей улыбкой и с прической в стиле пятидесятых, у нее на руках – голубые резиновые перчатки. Только ролик был в стиле кошмара. Такие мягкие и гибкие, просто прелесть!  – вопила тетенька сквозь улыбку. – Жалко, у вас нет таких же, Маленький Пирожок, или Примерная Женушка, или как вас там, черт побери! Будь у вас пара таких вот чудесных перчаток, у вас, может быть, и получилось бы ухватить этот гребучий стакан, прежде чем эта треклятая полка грохнется на пол со свистом!

Джесси вдруг поняла, что эта тетка в резиновых перчатках «Плэйтекс» – ее мама, и тихо всхлипнула.

Не сдавайся, Джесси,  – заорала Рут. – Еще не все потеряно! Ты уже близко! Клянусь, у тебя все получится!

Джесси собрала волю в кулак и нажала на левый край полки еще сильнее, бормоча несвязные молитвы. Не сейчас, Боженька миленький, или кто там есть на небесах, пожалуйста, не дай ей упасть, только не сейчас.

Доска соскользнула…  но совсем чуть-чуть. Потом опять замерла. Видимо, зацепилась щепкой или сучком за крепежную скобу. Стакан соскользнул чуть дальше в напряженную руку и, каким бы это ни казалось бредом, тоже вроде как заговорил. Он проворчал голосом обозлившегося на весь мир таксиста: Господи, дамочка, что я еще должен сделать?! Может, мне отрастить себе чертову ручку и превратиться специально для вас в какой-нибудь гребучий кувшин?  На правую руку снова выплеснулась вода. Теперь стакан точно упадет. Джесси уже представляла, как ледяная струйка обожжет ей шею.

– Нет!

Она протянула руку чуть дальше и пошире растопырила пальцы, чтобы ухватить стакан. Браслет наручников глубоко впился в кожу, но Джесси не обращала внимания на боль. Мышцы левой руки дрожали от напряжения, еще больше раскачивая полку. Еще один тюбик косметики упал на пол. Оставшиеся льдинки слабо позвякивали о стекло. На стене за полкой плясала тень от стакана. Она походила на гигантскую башню-зернохранилище, наклоненную сильным ветром прерий.

Немножко… еще чуть-чуть…

Да все уже! Дальше некуда!

Должно быть куда. Должно быть.

Джесси вытянула правую руку так, что сухожилия затрещали, и почувствовала, что стакан пододвинулся чуть ближе. Она снова сомкнула пальцы, надеясь, что этого хватит: тянуться дальше было действительно некуда. И она чуть было его не схватила. Но пальцы по-прежнему лишь скользнули по мокрому стеклу. Казалось, что стакан ожил и превратился в разумное, но подленькое существо. Он как будто дразнился. Давал только дотронуться до себя, а потом выскальзывал из руки. Видимо, он решил свести Джесси с ума и оставить лежать здесь в бреду в компании сумеречных теней.

Не дай ему ускользнуть, Джесси, не смей, НЕ СМЕЙ УПУСТИТЬ ЭТОТ ГРЕБУЧИЙ СТАКАН!

И хотя ей казалось, что сил больше нет, что руку нельзя вытянуть дальше хотя бы еще на четверть дюйма, Джесси все-таки удалось слегка развернуть кисть, и на этот раз она сумела ухватить стакан.

Кажется, у меня получилось. Я еще не уверена, но может быть… может быть.