Игра джокера

В самый последний момент у Бориса созрел дерзкий и простой план, основанный на животном инстинкте – выжить любой ценой. Он вышел из квартиры в коридор и, упёршись каблуком о косяк двери, согнулся, как это делают спортсмены для рывка со старта, перед тем как пробежать стометровую дистанцию. Он не знал, сколько людей бежало наверх и сколько их оставалось внизу, но отлично понимал, что оставлять свои лучшие годы в тюрьме, да ещё и за преступление, которого он не совершал, он явно не собирался. И поэтому, когда показались первые фуражки представителей власти, Борис что есть силы с диким рёвом оттолкнулся от двери и побежал им навстречу, сбивая их с ног и перепрыгивая лестничные пролёты. Двух первых он сбил с ног, и они от неожиданности и напора просто покатились вниз по лестнице, не успев даже подать предупредительного сигнала для коллег, поднимавшихся снизу. Двух других Борис попросту перехитрил, выскочив через перила и перемахнув через этаж. Такой приём часто применяли хулиганы в больших домах огромных городов. Борис его, конечно, знал и удачно применил в экстремальной для себя ситуации. Он ловко обскакал последних сотрудников возле машин, которые, по всей видимости, были водителями, так как для его поимки использовали всего лишь один старый приём ротозеев – удивлённый взгляд вслед убегающему в метро Борису.

Он перепрыгнул через турникет и успел буквально влететь в первый попавшийся поезд, стоявший на перроне. Сердце бешено колотилось в его груди, и он до сих пор не мог поверить своему гениальному освобождению, так что пару остановок просто двигался вдоль поезда.

Потом, немного придя в себя, вышел на очередной остановке, сел в такси и направился в свою съёмную квартиру, где он иногда хранил наркотики и «тёмные» вещи из антиквариата. В этой квартире у него была еда и одежда, поддельный паспорт и кое-какие сбережения на всякий случай. И вот, к сожалению, такой случай настал.

Из родственников у него в Питере была только старшая сестра, родители-блокадники давно умерли. Он прекрасно понимал, что ни к сестре, ни к кому бы то ни было другому из знакомых или друзей ему соваться нельзя, потому что люди, его подставившие, хорошо о нём осведомлены. Нужно было быстрее добраться до квартиры, переодеться, взять паспорт и деньги и валить к кому-нибудь из серьёзных уголовных друзей за помощью.

Таковы были мысли Бориса, когда он ехал на заднем сиденье такси.

Глава 14. Глаза боятся – руки делают

Криш достал из кармана Филиппа телефон и стал одной рукой искать в списке телефонов абонента «База». После непродолжительных гудков в трубке послышалось сухое «говорите».

– У меня шеф с острым аппендицитом. Быстро думайте, куда его везти, и встретьте сразу возле этого места. Узнал, кто говорит? Шевелитесь. Жду звонка!!

Аркадий бросил трубку. По щеке ползла слеза… Он стал кричать:

– Фил, ты чего, офигел, что ли, родной?!!

Казалось, вся уверенность и героизм, вся харизма и стойкость просто куда-то исчезли. Машина была в крови, и Аркадий понимал, что если в кратчайший срок не оказать помощь, то его друг умрёт.

Не дождавшись звонка из трубки, Кришанов резко повернул руль в направлении ближайшей больницы и нажал на педаль акселератора. В багажнике лежал труп водителя Сани. Но это сейчас его меньше всего интересовало.

Ворота въезда к приёмному отделению были открыты. Лихо заскочив к подъезду «скорой помощи», Аркадий выпрыгнул из машины и, надев на себя сумку с деньгами, стал вытаскивать Филиппа.

Подбежал охранник. Аркадий отщипнул из пачки несколько банкнот, сунул ему в карман и хриплым голосом сказал:

– Быстро, носилки и помощь!

Подбежавщий, казалось, и без денег был готов подчиняться этому решительному парню, который, весь залитый кровью, пытался вытащить своего огромного друга.

– Ну где вы там все?! – начал кричать Криш через плечо, едва охранник исчез в двери.

Через минуту выбежали два санитара с носилками и стали помогать Аркадию вытаскивать из машины Филиппа. Он застонал. Криш, приободрившись, стащил с санитара халат, дал ему стодолларовую купюру и последовал за врачами и каталкой с Филиппом дальше по коридору. У дверей реанимации его попросили остановиться, и он, забежав в двери отделения, спросил, кто тут главный.

Кришанов кричал довольно громко, и на его крик появился разгневанный заведующий отделением реанимации. Аркадий подбежал к нему и, схватив за шиворот, подтащил к каталке с Филиппом, потом достал пачку денег, засунул ему в карман и проговорил:

– Родной, вот твой пациент! И если с ним случится что-то плохое, я тебя на ремни порежу. Сделаешь всё красиво – и получишь ещё одну такую пачку, как я тебе сейчас дал. Ты меня понял?!! – заорал Аркадий в ухо перепуганного врача.

Тот кивком головы дал понять, что он всё понял, и, после того как Кришанов его отпустил, подбежал к кушетке, где над Филиппом уже «колдовали» сотрудники больницы.