Игра Эндера. Голос тех, кого нет

— Ты тоже сойдешь с ума, — сказал Динк. — Ладно, пошли есть.

— А вдруг ты можешь быть командиром и не спятить окончательно? Возможно, то, что ты знаешь о своем безумии, не даст ему захватить тебя?

— Я не позволю этим ублюдкам вести меня, как марионетку, Эндер. Ты тоже у них на примете, и они не собираются обходиться с тобой по-доброму. Посмотри, что они делали с тобой до сих пор.

— Они просто повышали меня.

— И это сделало твою жизнь легкой и приятной, не правда ли?

Эндер рассмеялся и покачал головой.

— Наверное, ты прав.

— Они думают, что ты у них в кармане. Не поддавайся.

— Но я за этим и пришел сюда, — ответил Эндер. — Чтобы они взяли меня и превратили в орудие. Чтобы спасти мир.

— Ты что, веришь в это?

— Во что?

— В жукеров. В угрозу. В спасение мира. Слушай, Эндер, если бы жукеры собирались вернуться и сделать нас, они бы уже были здесь. Они не придут. Мы разбили их, и они оставили нас в покое.

— Но видео…

— Пленки, оставшиеся от Первого и Второго Нашествий? Твой дед еще не родился, когда Мэйзер Ракхейм прогнал их. Если ты будешь смотреть внимательно, то поймешь, что все это — фальшивка. Нет никакой войны, они просто морочат нам голову.

— Но почему?

— Люди боятся жукеров и уповают на Международный флот, некоторые отдельные страны сохраняют Гегемонию на планете. Смотри, смотри видео, Эндер. Люди скоро раскусят эту игру, и тогда начнется гражданская война против войны. Именно она, а никакие не жукеры угрожает человечеству. И в этой войне, если она начнется, мы с тобой окажемся по разные стороны. Потому, что ты — американец, как наши дорогие учителя. А я — нет.

Они пошли в столовую и за обедом говорили совсем о другом. Но Эндер все время думал о словах Динка. Боевая школа была так изолирована, игра занимала такое место в мыслях ребят, что Эндер просто забыл о существовании внешнего мира. Испанская честь. Гражданская война. Политика. Боевая школа на самом деле очень мала, не так ли?

Но Эндер не согласился с выводами Динка. Жукеры были настоящими, а угроза реальной. Международный флот контролировал многое, но никак не видеоновости и компьютерные сети. Нет. Во всяком случае, не в той стране, где родился Эндер. На родине Динка, в Нидерландах, после трех поколений русской Гегемонии — может быть. Но в Америке невозможно лгать так долго. Значит, это правда.

Он верил, но зерно сомнения было посеяно в его душе, осталось там и проросло, изменив все. Оно заставило Эндера оценивать намерения людей, а не их слова. Оно сделало его мудрее.

На вечернюю тренировку пришло очень мало ребят. Вполовину меньше, чем на прошлую.

— Где Бернард? — спросил Эндер.

Алаи улыбнулся. Шен закрыл глаза и принял мечтательный вид.

— Ты что, не слыхал? — спросил парнишка из группы, прибывшей несколько позже Эндера. — Прошел слух, что те, кто ходит на твои занятия, могут поставить крест на своей карьере. Что ни в одной армии они ничего не добьются. Что командирам не нужны солдаты, испорченные твоими методами тренировки. Ты действительно не знал?

Эндер кивнул.

— Только мои жалкие мозги думают, — продолжил тот же мальчишка, — что, если я стану хорошим солдатом, любой командир, хоть чего-то стоящий, возьмет меня с радостью, правда?

— Да, — твердо ответил Эндер.

И они начали работать. Через полчаса, когда они принялись отрабатывать маневры с использованием замерзших тел других солдат, в боевую комнату вошли несколько командиров в комбинезонах разного цвета и демонстративно стали записывать имена тренировавшихся.

— Эй! — прокричал Алаи. — Вы уверены, что записали мое имя правильно?

На следующий вечер ребят оказалось еще меньше. Эндер уже знал, что происходит. Ему рассказали, что младших сбивают с ног в душе, что произошло несколько очень неприятных «несчастных случаев» в столовой и даже в игровой, что старшие ребята взламывают примитивную школьную систему защиты и переворачивают вверх дном файлы непослушных.

— Сегодня тренировки не будет, — сказал Эндер.

— Черта с два, — возразил Алаи.

— Давай подождем пару дней. Я не хочу, чтобы малыши страдали из-за этой ерунды.

— Если мы уступим хотя бы один вечер, они решат, что этот способ работает, и станут применять его всегда. Это как если бы ты уступил Бернарду в те времена, когда он вел себя как свинья.

— Кроме того, — добавил Шен, — мы не боимся, нам плевать. Ты должен продолжать хотя бы ради нас. Нам нужны эти тренировки, так что — вперед.

Эндер вспомнил слова Динка Микера. Игра была такой ерундой по сравнению со всем остальным миром. Почему человек должен отдавать каждый вечер этим дурацким сражениям?

— В такой обстановке мы много не наработаем, — сказал он и повернулся, чтобы уйти.

Алаи остановил его.

— Они что, принялись и за тебя? Толкают тебя в душе? Тыкают тебя головой в унитаз? Кто-то приставлял тебе к заднице пистолет?

— Нет, — ответил Эндер.

— Ты все еще мой друг? — уже спокойнее спросил Алаи. — Да.

— Тогда я тоже твой друг, Эндер. И я остаюсь, чтобы заниматься.