Игра фантазий

Посмотрев на номер, Рикардо плотно сжал губы, но все же незамедлительно ответил на звонок.

Мике мгновенно притихла. Услышав мелодичный испанский язык, она то и дело пыталась разгадать, о чем именно идет речь, но из общеизвестных интернациональных слов она отчетливо разобрала лишь слово «доктор», после чего до ее слуха долетело имя Туллио. Догадавшись, что Рикардо разговаривает с врачом своего отца, Микелина перестала вслушиваться в их длительную беседу, которая, судя по напрягшимся плечам ее пассажира, не предвещала ничего хорошего.

А что, если его отцу очень плохо? Тогда, должно быть, Рикардо захочет разорвать их сделку и уехать в Колумбию. Едва подумав о такой перспективе, Мике невольно вильнула чувствительным рулем, отчего тут же получила укоризненный взгляд со стороны босса.

Пытаясь отвлечься от нарастающего внутри беспокойства, она непринужденно улыбнулась, вновь посмотрев на идущий впереди «Каен». Размеренно проезжая по гладкой дороге, Мигель не спеша огибал повороты, словно специально вынуждал ее постоянно дышать ему в затылок.

Скривив губы, Мике закатила глаза.

Восемьдесят километров в час. Класс! Да для такой машины, как эта, это было просто неприемлемо и стыдно.

Едва не зевнув от скучной езды, девушка наконец-то заметила, что в салоне вновь стало слишком тихо. Посмотрев на Рикардо, она незаметно вздохнула. Его лицо выглядело угрюмым, взгляд задумчивым, отчего он мало напоминал мужчину, который запланировал для своей подруги романтический вечер.

Проехав в тягостном молчании несколько минут, Микелина все же не выдержала давящего на плечи напряжения, решив начать разговор с небольшой шутки:

– Теперь я понимаю, почему ты посадил меня за руль. – Вновь завладев вниманием спутника, она насмешливо скривила губы. – Мы едем со скоростью черепахи. Эта малышка имеет семиступенчатую коробку передач, явно не для того, чтобы я гнала ее на первой.

Едва заметно усмехнувшись ее замечанию, Рикардо убрал телефон из рук.

– Я понимаю твое нетерпение. Но все же будет лучше ехать по правилам. На этом промежутке дороги скорость ограничена.

– Можно подумать, ты смотришь на знаки. – Фыркнула девушка, вновь принимаясь за свое.

Посмотрев в зеркало заднего вида, она громко цокнула языком.

– Боже, ты только посмотри на это! Да за нами плетется какой-то старый, дохлый «Фиат». Еще немного и он наверняка захочет нас обогнать.

Не скрывая очередной усмешки, Рикардо, тем не менее, все же покачал головой.

– За Мигелем. – Строго наказал он.

Вынужденно уступив, Мике сбросила спесь, со вздохом принявшись сверлить зад скучного внедорожника.

– Так кто это был? Кто звонил?

На какое-то время в салоне вновь повисло молчание, отчего ей показалось, что, задумавшись, Рикардо пропустил ее вопрос. Решив все же не переспрашивать, чтобы лишний раз не влезать в дела чужой жизни, Микелина неожиданно услышала тихий голос:

– Это наш семейный врач. – Наконец-то отозвался мужчина. – Он сейчас в Колумбии. Наблюдает за состоянием отца.

Затаив дыхание, Мике невольно задала тяготящий ее вопрос:

– Что-то случилось?

– Нет. – Пытаясь перевести свой голос в привычный бесстрастный тон, все же весьма напряженно отозвался он. – Обычный недельный отчет о его самочувствии.

Поняв всю важность ситуации, Микелина впервые отчетливо осознала, что для Рикардо это, пожалуй, единственная больная тема. Его не беспокоили ни деньги, ни бизнес, ни разбившиеся по ее вине дорогие игрушки. Все это было ничто, по сравнению с проблемами его отца.

В любом другом случае она была бы рада найти в нем подобную брешь, но только не в этом. Когда-то очень давно она и сама безумно любила мать. Они были лучшими подружками, которые, словно день и ночь, всегда следовали друг за другом. Она была так счастлива в своем вымышленном мире, что ещё долгие годы после смерти Мелиссы не могла признать тот факт, что все это была лишь притворная игра. Ее мама никогда ее не любила, а наоборот считала лишь обузой. Ошибкой, от которой ей следовало избавиться. Но время шло. Постепенно она смирилась с прошлым. Иногда она могла даже поговорить о матери со своей лучшей подругой. С годами некогда миленькая, наивная девочка постепенно превратилась в черствую, стервозную зазнобу, не признающую ничего, кроме личной выгоды и власти. Но, тем не менее, иногда глубоко в душе она скучала по тем дням, когда мама играла с ней, весело смеясь над очередной детской проказой. Пусть даже все это было выдуманной сказкой восьмилетней девочки.

Тяжело вздохнув, Мике поспешно спрятала под замок свою небольшую тайну. Что ж, у каждого человека есть своя ахиллесова пята, и у Моретти, видимо, она заключалось в его отце.

– Он знает о проникновении? – Вновь заговорив, она мельком посмотрела в лицо такого же задумавшегося собеседника.

Рикардо молчаливо сглотнул. Обсуждать отца с Микелиной явно не входило в его сегодняшние планы.