Игра ферзей

— Ни один объект противнику захватить не удалось. На двух в ближайший час враг будет ликвидирован, ещё на двух для этого потребуется примерно часа три. Самая тяжёлая ситуация на армейском военном складе, противник там имеет значительный перевес в живой силе, и к тому же на вооружении у него имеются современные зенитные переносные комплексы, предположительно производства Священного союза. Авиации приходится, не входя в зону поражения, вести огонь, из-за чего её эффективность довольно низка. Ржавый крутится как уж на сковородке, тяжело ему, но он справляется, скорей всего к ночи эта группировка непременно прекратит своё существование.

— Значит, нам до получения подкрепления ещё часа полтора, а то и все два продержаться надо, — в задумчивости проворчал я под нос и, помолчав несколько мгновений, поинтересовался: — А как дела на орбитальной станции обстоят?

— Там патовая ситуация, — выдохнул Енот, — летуны ведь не пехотинцы, но тем не менее смогли забаррикадировать подступы к командному пункту энергетической установки с причальными пирсами и не позволяют противнику прорвать оборону, на большее у них сил нет. Для ликвидации противника потребуется порядка пяти сотен десантников, а их у нас пока в наличии нет.

— Что ж, похоже, у нас получается, — промолвил я и вдруг услышал звук инженерной машины, начинающей разбирать завалы.

— Похоже, опять начинается, — проворчал Енот и, схватив лучемёт, бросился к бойцам первой линии обороны.

Тяжело вздохнув, я взялся за тактический планшет и вывел на экран изображения со шлемов бойцов под командованием Ржавого и внимательно всмотрелся. Бой действительно шёл тяжёлый, противник всё ещё пытался прорваться на военные склады, но так и не мог этого сделать. Отряд, охранявший стратегический объект, работал в обороне чётко, без нареканий. Бойцы Ржавого, разбившись на мелкие тактические группы, со всех сторон болезненно покусывали нападавших точным снайперским огнём, от чего он постоянно нёс существенные потери. Ржавый, не имея как такового военного образования, действовал прямо-таки как выпускник Академии Генерального штаба, с лихвой компенсируя значительный численный перевес противника, своим тактическим мастерством, полностью полагаясь на опытных бойцов ферсианского подполья. Ряды атакующих редели, но вражеский командир так до сих пор и не смог ничего противопоставить тактике пчелиного улья, и это радовало.

Посидев некоторое время в задумчивости, я вошёл в сеть и, найдя папку с информационными каналами, стал их внимательно пересматривать, особо уделяя внимание сообщениям из королевства Лейрин. Информация была, вот только совсем не той она оказалась, какой я ожидал. Буквально все голоканалы пестрели экстренными сообщениями из королевства, где сообщалось, что народ поднял восстание против тирании бывшего театрального деятеля Нестора Махно, ущемляющего демократические нормы и права человека. Больше всего умилило интервью какого-то хмыря, представляющегося как председатель Комитета спасения родины. Он нёс такой словесный понос, от которого хотелось ржать во всё горло, вот только мне было совсем не до смеха. Ведь не просто так на меня набросились, словно бешеные псы, спущенные с цепи неведомыми хозяевами. Тут только два варианта на ум приходило: или некто хочет, чтобы я что-то такое не сделал, и тем самым ограничивает мои возможности, или, наоборот, хочет из меня что-то сделать. Уж не пугало ли мирового масштаба в глазах общественности? Но опять же возникает всё тот же окаянный вопрос: а для чего и с какой целью это делается? Вот кто бы мне на него ответил, а?

Вновь загремели взрывы, и послышалась частая стрельба, пришлось спрятать планшет и взяться за лучемёт. Быстро прибежав на свой боевой пост на баррикаде и встав наизготовку, я стал ждать, когда инженерная машина разберёт завал на нашем участке обороны. Ждать пришлось минуты три. Рухнувшие межэтажные перекрытия отошли в сторону, и в образовавшийся проход стал въезжать штурмовой робот, но наши гранатомётчики сработали чётко, одновременно выстрелив из шести тубусов, и смертоносная машина замерла на месте и стала дымиться, а потом её в один момент охватило пламя, и она взорвалась. Сила взрыва была такой, что меня буквально приподняло и швырнуло метров на пять. Всей своей немаленькой тушкой я рухнул на мозаичный пол, отчего он покрылся многочисленными трещинами. Со скрипом во всём теле я с трудом поднялся и, оглядевшись, бросился на помощь остальным бойцам, пострадавшим куда сильнее моего, так как они не имели такой снаряги, как у меня. Быстро оказав помощь, я вновь подошёл к баррикаде, но сработал сигнал вызова. Включив связь, я услышал взволнованный голос Енота:

— Командир, быстро минируйте позиции и уносите оттуда ноги на запасную позицию, прорыв этажом выше с правого фланга от тебя, ещё четыре минуты, и вы окажетесь в окружении.

— Я понял.