Игра ферзей

— Будет исполнено, сир! — лихо козырнув, выпалил он и быстро покинул аппаратную.

Я опять остался в одиночестве, продолжая с затаённой болью взирать на пламя пожарищ, окутавшее весь горизонт.

Вот и выяснилось, наконец, где я оказался. Вот оно какое далёкое будущее… Что-то безрадостное оно, если честно, прошли тысячелетия, а натура человеческая осталась прежней. Те же склоки и свары за власть и влияние, всё та же внутривидовая борьба за самок, доминантность и ресурсы, только инструменты этой борьбы стали совершеннее.

Противно зазвенел сигнал вызова. Скосив взгляд на коммутатор, я мысленно дал команду на соединение, и на экране появилось хмурое лицо криминального авторитета.

— Приветствую, Тур, ты, случаем, в ближайшие сутки не собираешься отдать нам команду штурмовать родовые замки этих полоумных принцев? — без всяких церемоний поинтересовался он, исподлобья посматривая на меня, в позе ощущалось немалое внутреннее напряжение.

— Нет, а в чём, собственно, дело, Зубец?

Выдохнув с облегчением, он улыбнулся одними губами.

— Да видишь, какое тут дело, Тур, конкуренты зашевелились и собираются за мой счёт поживиться и меня в сторону отодвинуть, надо им показать, что они глубоко ошибаются на сей счёт.

— Так в чём же проблема, покажи, кто тут хозяин, как минимум два, а то и три дня у тебя в запасе точно есть. В общем, четыре дня я тебя беспокоить не буду, но по истечении этих дней будь готов начать штурм родовых замков принцев и их вассалов.

— Я тебя понял, Тур, и фарта тебе большого, он нам всем ой как нужен, — скороговоркой проговорил Зубец и отключил связь.

Усмехнувшись, я прошёлся до пульта управления разведывательными дронами и, присев в кресло, задумался. Чего-то в этом роде я и ожидал. В такие времена криминал всегда выходит на большую дорогу, так как все сдерживающие механизмы испаряются без следа. В первую очередь в дело вступают давно организованные группировки, а за ними следом сбиваются всевозможные шайки различного разлива и начинают творить разбой с беспределом, и в какой-то момент им становится тесно, и они начинают воевать друг с другом за резко сужающуюся кормовую базу. Чем больше они перебьют друг друга в междоусобице, тем народу будет легче, да и в дальнейшем наводить порядок будет куда проще, так как основная часть отморозков сгинет от рук таких же, как и они сами.

— Вот же компанию я себе подобрал, — пробурчал я себе под нос, — мелкие аристократы, бандиты и бизнесмены средней руки, налётчики и люди без будущего, у которых вдруг появился лучик надежды занять более высокую социальную нишу и тем самым добыть себе и своим детям это самое пресловутое будущее. Хотя, конечно, любой потомственный аристократ имеет основателем рода отъявленного головореза или бандита. Не зря же в элите давно существует неписаное правило, если основатель твоего благосостояния добился своего капитала менее чем триста лет назад, то элита с тобой даже и разговаривать не будет, ты никто для них, и звать тебя никак. Именно время легализует начальный капитал, добытый далеко не благовидным образом. Исключения, конечно, бывают, вот только это исчезающе малая редкость, только лишь подтверждающая общее правило. Стану ли я этим исключением, бог весть. Скорее нет, чем да, из-за отсутствия за моей спиной длинной вереницы аристократических предков, единственным весомым аргументом может стать мощная военная сила и сила спецслужб, которых у меня, по сути, и нет. Правда, после учинённого аристократами кровавого погрома в Центральном округе королевства Лейрин, и у них не останется сколько-нибудь серьёзной военной силы, и на это вся моя надежда.

От перенапряжения я потёр виски и, вскрыв саморазогревающуюся консервированную банку крепкого натурального кофе, малыми глотками опустошил её. Смяв банку и бросив её в утилизатор, я вывел на экран изображение, транслируемое с нескольких десятков разведывательных дронов, и тяжко вздохнул. Ожесточённое побоище продолжалось всё с тем же накалом и даже не думало останавливаться, радовало только одно: полковник Альбрехт при поддержке сотни Леонида Рашпиля начал пробивать гуманитарный коридор, благодаря чему появились первые беженцы, спешившие поскорее покинуть столь опасное место. Зрелище было не из приятных, смотреть на это было выше моих душевных сил, сердце кровью обливалось, но я продолжал смотреть, пока вновь не сработал настойчивый вызов коммутатора. Тяжело поднявшись с кресла, я переключился с трансляции на вызывающего меня абонента секретной связи.

— Привет, Тур, как твои дела?

— Да, в общем, не жалуюсь, Лосяра, а ты-то как сам?

Мой заместитель, а теперь уже полноценный командующий ферсианским подпольем, нахмурив брови, помолчал некоторое время и негромко произнёс: