Снял все размеры, выбрал древесину получше, сделал недостающие пластинки на корпус. Потом минут двадцать возился с грифом, пришлось вытачивать его с нуля. Лады пришлось пересчитывать по новой, потому что гриф я делал чуть короче, чтобы было удобнее держать.
Еще через десять минут я вернул полностью отремонтированную и измененную домру владельцу.
Дрожащими руками бард принял починенный инструмент и слегка коснулся струн. Чистый, мелодичный и яркий звук разлился по поляне.
Пробуя инструмент, перебирая струны, Гусляр все больше приходил в себя, и все увереннее звучала музыка. Заявленные сто двадцать метров слышимости почему-то отсутствовали, нас слышали все в лагере, недоуменно оборачиваясь.
А Гусляр пришел в себя, ну или наоборот, ушел в себя, что вернее, потому что музыка лилась без остановки, над головами всех слышавших появилось свечение, которое стало разрастаться.
Мы тоже упивались музыкой, она завладела всем нашим вниманием, души раскрывались на встречу прекрасному.
Но, все же Гусляр вернулся в себя, музыка становилась тише, и вот пропала совсем. Гусляр открыл глаза.
Весь лагерь стоял и в недоумении переводил глаза с сообщения на барда. Две минуты тишины сменились всеобщим ликованием, Крик радости поднялся такой, что агры вздрогнули.
- Как? Как... Как это возможно? - у Двурукого не было слов.
- Ты недооцениваешь силу искусства, мой друг, - похлопал я его по плечу, - Благодарю тебя за прекрасное мгновение, Гусляр. Не спеши уходить, у меня для тебя есть... подарок. А для тебя, Фома неверующий, короткий ролик.
С этими словами я вытащил из сумки шедевр. Ну, или можно сказать ШЕДЕВР!
Все просто ахнули, когда я достал из рюкзака... гусли. Оранжевое сияние вокруг них выдавало нечто невероятное и раритетное. А уж пока они читали его характеристики, вообще выпадали в осадок.
- Сперва, небольшая демонстрация, - делал я её для наглядности, хотел продать. Но видимо не судьба.
Я включил ролик, который прилагался на кристалле. Там была вымышленная сцена, вернее несколько сцены. Первый ролик показывал, что такое бард, и какие он накладывает бафы. Музыка была обычная, все же я не музыкант и не талант, как Гусляр. Второй ролик про дебафы, Потом про атакующую магию, да, она у бардов была, и все ахнули, когда увидели.
Но это было только начало. Апофеозом стал ролик, над которым я долго корпел. Игра в три руки, как я назвал его. Бард на ролике не только накладывал бафы, раскидывал дебафы на врага, он еще и активно атаковал. Причем, за каждое направление отвечала своя "рука".
- Ну что, Гусляр, сможешь такое? - с улыбкой спросил я.
- Я... я.. поп...робую, - от увиденного его всего аж трясло, - я пос...та.. раюсь. Я смогу!
Гусли я отдал без сожаления. Ей богу, вещи приходят и уходят, а люди... все же есть незаменимые, есть честные и стремящиеся к чему-то. Я верил, что Гусляр сможет, и даже переплюнет увиденное, и что скоро о нем все услышат.
- Вот видишь, мой друг, всего лишь нужна правильная мотивация. И из обузы, человек превратился в величайшее достижение гильдии, - я усмехаясь смотрел на Двурукого.
- Лаки, откуда у тебя такое? - он широкими глазами посмотрел на меня.
- Сделал, - меня веселило их замешательство.
- Сделал? - удивились все.