Игра как феномен культуры

Много таинственного содержат полотна Леонардо, о которых спорят до сих пор. Предметом оживленных научных споров является картина «Мадонна в скалах», заказанная монахами братства Святого Франциска для алтаря в часовне Непорочного Зачатия Девы и полная «самой удивительной игры рук, которую только знало искусство: защита, поклонение, благословение, указание» (Уоллейс Р. Мир Леонардо. – М.. 1997. с. 35). Искусствоведы не могут дать ответов на ряд вопросов. Почему указующий перст ангела в луврском варианте картины направлен на Иоанна, а не на младенца Иисуса? Что символизирует пещера, изображенная в виде закрытого пространства, подобного утробе? Действительно ли Иоанна прикрывает рукой и полой плаща Мадонна и что олицетворяет фигурка младенца? Какой намек вложен в изображенные на картине природные элементы – вода, камни, солнце? Лицо ангела напоминает «Портрет музыканта», созданный в первые годы пребывания Леонардо в Милане. В этой картине также проявилась склонность художника к загадкам и секретам. В руке юноши – клочок бумаги, на котором написано несколько нотных знаков. Это нотное послание до сих пор еще не расшифровано.

Самым загадочным и глубоким по проникновению во внутренний мир человека является портрет моны Лизы Джоконды, о котором историк искусств Джорджо Вазари (1511 – 1574) писал: «Это чудо… это вещь скорее божественная, чем человеческая». «Божественность» таится и во взгляде, внимательно следующем за зрителем, и в прозрачности вуали, накинутой на голову, и в неуловимом выражении лица, и в таинственной полуулыбке, и в игре света и тени, и в неземной красоте пейзажа. Некоторые искусствоведы XX века объясняли загадочную улыбку Джоконды мистификацией, к которой часто прибегали итальянские художники эпохи Возрождения. В 80-е годы XX века американка Лилиан Шварц, сотрудница Школы визуальных искусств в Нью-Йорке, заявила, что лицо Моны Лизы – это портрет самого да Винчи. Для доказательства она использовала компьютерное сканирование единственного дошедшего до нас автопортрета Леонардо, сделанного в последние годы пребывания в Италии. Оно выявило совершенно одинаковые пропорции лица.

Примеров мистификации можно привести много. Итальянские художники любили включать в религиозные композиции образы реальных людей, чаще всего своих современников. Например, в картине Сандро Боттичелли (1444 – 4510) «Поклонение волхвов», напоминающей многолюдное празднество, представлены флорентийские правители Козимо Медичи и его сын Пьетро, гордый и высокомерный Лоренцо Великолепный, его брат Джулиано, поэт Анджело Полициано, гуманист Пико делла Мирандола, родственники и друзья Медичи, среди которых и сам художник, изящно задрапированный в светло-голубой плащ.

Во фреске «Страшный суд», украшающей Сикстинскую капеллу в Ватикане, Микеланджело Буонарроти (1475 – 5564) сделал зрителей как бы свидетелями и соучастниками события последнего дня. Своего покровителя папу Юлия II он поместил среди небожителей. Себя, легко узнаваемого по скошенному носу, Микеланджело изобразил на коже, снятой, по преданию, с мученика – апостола Варфоломея. Одного из своих недоброжелателей – кардинала в образе коварного мифологического персонажа, обвитого змеей, – он расположил среди осужденных, ввергнутых в огонь могущественной десницей Бога. Микеланджело-архитектор был большим мастером создания игрового иллюзорного пространства. В 1536 году по заказу папы Павла III он спроектировал Капитолийскую площадь, которая кажется обширнее, чем она есть на самом деле. Поразительный эффект перспективы достигается тем, что два дворца по краям площади построены не параллельно друг другу а так, что они расходятся.

В Станцах (комнатах), расписанных Рафаэлем, самой замечательной фреской является «Афинская школа», в которой на ступенях огромного здания изображены внушительные фигуры философов Платона и Аристотеля, окруженные другими древнегреческими философами, математиками и учеными. Среди них – Пифагор Самосский, Эвклид, Птолемей, Диоген. В образе длиннобородого Платона увековечен облик великого художника и ученого Возрождения Леонардо да Винчи, с которым Рафаэль встретился во Флоренции в 1505 году. В правом углу фрески художник (ему шел всего лишь 21 год) запечатлел самого себя в черном берете. Рядом с ним – его коллега Джованни Антонио Бацци, по прозвищу Содома. У подножия лестницы выделяется человек, отличающийся от всех остальных тем, что он обут в сапоги, в то время как другие – в сандалиях или босы. Это – портрет Микеланджело Буонаротти.