Игра королей

Ох, как бы не грохнуло, ведь костей тогда не соберут очень, очень многие… Если, не дай бог, окажется, что в слухах и сплетнях есть хоть доля правды, что делать? Вот ему, адмиралу флота Кириллу Геннадьевичу Кривошееву делать — что?!

Доложить все как есть? Тогда Константину, даже если августейший отец не отдаст его под суд, не видать престола, как своих ушей без зеркала, а для Империи в сложившихся обстоятельствах это более чем плохо. Чем и с кем великий князь занимается в свободное от службы время, дело десятое, но регентом он был весьма толковым, этого не отнять. Конечно, Государственный Совет подберет кандидата на престол, такое уже случалось в истории. Но недаром же сейчас в преемники прочат именно Константина Георгиевича. Он-то уже себя показал в управлении державой, и показал хорошо…

Промолчать? Но тогда во главе Империи встанет человек, неразборчивый в средствах до такой степени, что… как это сказала графиня Корсакова? «Я боюсь узнать, что мой дядя отдал приказ убить моего мужа по просьбе моего друга». М-да, дела…

Адмирал покосился на мирно спящую жену и на цыпочках вышел из спальни. Чайку надо глотнуть, авось полегчает. Вот ведь… такими темпами, глядишь, на зиму-то варенья и вовсе не останется!

Утреннее солнце уже прочертило на полу императорского кабинета вытянутые светлые прямоугольники и теперь дерзко подбиралось к столу. Замысел солнца был прост, как все гениальное: улучить момент и зацепиться за массивную антикварную чернильницу, а заняв плацдарм — пускать в глаза всем присутствующим зайчиков начищенной бронзой. Увы, план солнца был разгадан, а его реализация пресечена самым вульгарным образом: на ближайшем к столу окне опустили штору.

Раздосадованное солнце немного поразмыслило и решило, что раз его тут не ценят — пойдет-ка оно тогда, за тучи спрячется. Ишь, какие! Ничего, вот настанет зима — сто раз пожалеют о своей невоспитанности! Умолять будут: «Выгляни, сделай милость!» А оно возьмет — и не выглянет. Вот.

Отошедший от окна Константин подсел к столу рядом с отцом и с трудом сдержал огорченный вздох: выглядел Георгий Михайлович неважно. Сейчас ему можно было дать на вид лет сто, если не сто десять, в то время как мозгу было немного за восемьдесят, а тело каких-то одиннадцать лет назад было совсем молодым. Впрочем, внешние признаки старения никак не отражались на духе императора: он был собран и бодр.

— Итак, Василий Андреевич, чем порадуете? Завертелось?

Генерал Зарецкий степенно кивнул, пряча удовлетворенную улыбку в жестких складках у рта.

— Завертелось, государь. Улов даже богаче, чем я рассчитывал. И, признаюсь, богаче, чем надеялся. Значительно богаче.

Константин раздраженно поморщился. Он признавал правоту Зарецкого: буря, разразившаяся после катастрофы, в которой погиб Никита, подняла со дна уйму грязи, до поры до времени притворявшуюся чистым песочком. И в мутной воде самое время ловить рыбку. Ту самую рыбку, существование которой так беспокоило, в частности, Марию.

Окружение Ивана… не в нем дело, хотя и в нем тоже. Константин слукавил тогда, на Чертовом Лугу: император давно был в курсе происходящего. Более того, еще около полугода назад они с отцом, с подачи все того же Василия Андреевича, пришли к выводу, что кто-то пытается, используя в качестве прикрытия брата и его подспудное недовольство собственным положением, аккуратно подвести дело к смене династии.

Ивану, в силу молодости и неопытности в делах государственного управления, трон не светил. По крайней мере, в предстоящей в ближайшее время рокировке братишка не был фигурой, и сам он это прекрасно понимал. По идее, так же должны были понимать это и те, кто поднимал шумиху вокруг старшего из младших великих князей. Значит, был кто-то еще, тот, кому устранение Константина как преемника правящего императора открывало дорогу к престолу. Но вот отыскать концы долгое время не удавалось.

Что бы там время от времени ни вопила «свободная пресса», Российская Империя вовсе не была полицейским государством. Никакой тотальной слежки или, тем паче, контроля не существовало в природе. К примеру, за обстоятельствами жизни семьи Корсаковых Василий Зарецкий наблюдал в основном по собственной инициативе. У Службы безопасности державы, включающей в себя четырнадцать планет, хватало дел и помимо ловли в темной комнате отсутствующей там черной кошки.

Однако в какой-то момент проклятая животина все-таки пробралась в комнату. Пробралась и начала исподтишка пакостить. Так что отказываться от хорошего фонарика, которым оказалась вся эта неприглядная суета вокруг смерти адмирала Корсакова, было совсем нерационально. Кощунственная мысль, мерзкая… но с точки зрения высших интересов Никита погиб как нельзя кстати. Ситуацию следовало использовать по полной программе, и они ее использовали. Вот только Константину совсем не нравилось то, что одной из наживок в затеянной ими рыбалке стала Мария.