Игра лорда Эшфорда

– Я попросил ее помочь мне расплатиться с самыми неотложными из моих долгов. Она мне отказала. Думаю, что в это время и вошел в библиотеку дворецкий. Я уверен, что он слышал, как мы ссорились. Но после того, как она отправила его отдыхать, наша беседа продолжилась. – Тони на мгновение умолк, перед его глазами предстала Клодия. Он вспомнил, как это было унизительно и как тогда он был уверен, что ему удастся убедить ее в искренности своего намерения навсегда распрощаться с азартом. Он был благодарен ей за ее щедрость и за ее любовь. Но чем обернулась ее доброта? Что из всего этого вышло?..

Вновь прозвучал мягкий голос:

– Продолжайте, лорд Эшфорд.

– Это был… нелегкий разговор, милорд. Мне пришлось признать, что я стал заядлым картежником, не оправдав надежды брата. И ее обманул. Но к концу беседы она поверила в искренность моих слов и намерений. Мы заключили помолвку. Наутро объявление о нашей помолвке должно было появиться в газетах.

– А почему леди Фэрхейвен решила согласиться выйти за вас замуж, лорд Эшфорд?

Тони замялся.

– Ну, потому что она меня любила. И знала, что она мне дорога.

– Вы не сказали слово “любовь”?

– Я не любил ее так, как она меня. И она о том знала. Но мы питали надежду, что я ее еще полюблю.

– И?

– Я пожелал ей доброй ночи и ушел.

– С шестьюстами фунтами стерлингов.

– Да. Она мне дала эти деньги как раз перед прощанием.

– А кто вас выпустил из дома?

– Джим. Помощник лакея. – Лицо Тони просветлело. – В сущности, он может быть моим свидетелем, он может дать показания в мою пользу, милорды. Я дал ему гинею и сказал, что он первый человек, который может меня поздравить и пожелать мне счастья.

– Какое несчастье все-таки, что этот Джим исчез, – отозвался первый магистрат, вкладывая в свой обычно саркастический тон еще большую, чем прежде, язвительность. – Кто знает, где он сейчас, если он, конечно, все еще есть.

– А вы после этого направились прямо домой, лорд Эшфорд? – Второй судья продолжал задавать вопросы своим мягким голосом.

– Да, милорд. Мой камердинер может подтвердить это.

– То, где вы были после убийства, вряд ли интересно этому суду, не так ли, лорд Эшфорд? – прозвучал вопрошающий голос судьи, взявшего на себя роль мстительной Немезиды.

Тони стоял, не говоря ни слова. Костяшки его пальцев, сжимавших перила, побелели.

– Что, по вашему мнению, могло произойти после того, как вы ушли, лорд Эшфорд? – вмешался второй магистрат.

– Не знаю, милорды. Может быть, Джим виноват, хотя он казался человеком, очень преданным леди Фэрхейвен. Или это мог быть обычный взломщик. По соседству в последнее время участились кражи со взломом. Я знаю одно: когда я уходил, леди Фэрхейвен была жива.

– Не кажется ли вам, что обыкновенному взломщику, решись он на убийство, пришла бы в голову мысль воспользоваться каким-нибудь тяжелым предметом? – Голос второго магистрата по-прежнему оставался как будто сочувствующим.

– Могу согласиться, что это звучит убедительно, милорд.

– Она, однако, не была убита каким-то мучительным способом. Ее убили очень быстро, и это наводит на мысль об опытном человеке. Вам никогда не доводилось умерщвлять противника в бою подобным образом, милорд? Надавливая на артерии? – Глаза сонного магистрата открылись, и все тело судьи подалось вперед – он как бы прислушивался к тому, что скажет Тони.

Тони молчал.

– Так что скажете, лорд Эшфорд? – Тони глубоко вздохнул.

– Да, милорд. Мне приходилось это делать. Однажды. В Испании.

– Хорошо. Я полагаю, что этого вполне достаточно. Как вы считаете?

Первый магистрат кивнул в ответ, и Тони увели из зала. Он еле переставлял ноги. Вот так. Он пропал. Сидеть ему теперь и гнить в этом Ньюгейте до суда, а суд… На суде они прижмут его к стенке своими доказательствами. Но разве это – доказательства? И Джима искать они не собираются, что ли? Да неужели он стал бы убивать Клодию из-за шести сотен, когда он мог жениться на ней и получить в свое распоряжение многие тысячи? Боже милостивый, почему он не сказал об этом во время слушаний.

Оставалось одно – ждать. Через полчаса его опять повели к магистратам.

– Энтони Варден, лорд Эшфорд, Суд Его Величества постановил, что вы должны быть освобождены, – произнес строгий судья. Тони почувствовал, как его начинает бить дрожь, но ничего не мог с собой поделать.

Продолжил голос второго судьи, тягучий, словно мед. И, словно мед, сладкий:

– Показания против вас решено считать в большой степени совпадением обстоятельств. Гнев и отчаяние представляются убедительными мотивами, но, похоже, в большей степени вы могли желать, чтобы леди Фэрхейвен была жива. Если, однако, появятся новые показания против вас, вы будете немедленно взяты под стражу. Имеете ли вы что сказать, лорд Эшфорд?

Тони понадобилось немало времени и старания, чтобы собраться с духом. В конце концов он только и смог, что выдохнуть сквозь зубы:

– Нет, и благодарю вас, милорды.