Игра Ловца

Молча тварь кинулась на застигнутую врасплох Эфрель, повалив ее на землю. Невыносимо мерзкий запах разложения ударил в ноздри королевы, когда груда мертвой плоти вдавила ее в болотную грязь и изъеденная крысами ладонь зажала ей рот. Вокруг погибали «утопленники»- сраженные стрелами существ похожих на кранножан и в то же время чем-то неуловимо от них отличающихся. А из под земли лезли все новые мертвецы — еще пара хлюпарей и люди — точнее человеческие трупы: с разбухшими, словно пролежавшими в воде телами, остекленевшими глазами и неуклюжими движениями. И все же Эфрель признала некоторых, знакомых ей еще при жизни.

Это были те самые Железнорожденные, которых она оставила охранять крепость!

В подземельях полыхал костер, бросая отблески на темную воду. Над ней сидели болотники, неумело, но старательно бьющие в самодельные барабаны. Колдовство Джоан изменило их — щуплые тела округлились и вытянулись, ноги стали короче, пальцы удлинились и между них появились перепонки. Тупые рыбьи морды выразительностью уступали даже стоявшим рядом мертвецам. Кейн довольно усмехнулся — да, вот этого Эфрель предусмотреть не могла. Парализующие чары действовали на людей, но не на созданий темнокожей ведьмы и не на поднятые ею же трупы, которые сама мулатка именовала «зомби». Когда болотники проникли в подземелья Рва Кайлин, их отравленные стрелы и остроги покончили с тамошним гарнизоном, после в крепость вошли Кейн и Джоан. Рыжебородый и сам был не новичком в некромантии, объединившись же с жрицей вуду, они смогли поднять всех убитых.

В центре круга, образованного телами мертвецов яростно дергалась, связанная и с кляпом в рту, Эфрель, сжигавшая Кейна взглядом. Вплотную к ней, также связанная и с кляпом, лежала Санса смотревшая на разворачивающееся перед ней действо со смесью страха и отчаянной надежды. Один из самых жутких секретов черных колдунов неведомого мира, предназначенный для попрания всех законов естества, на сей раз, напротив, восстанавливал естественный порядок вещей.

Толпа мертвецов расступилась — на освободившееся пространство выкатилось нечто круглое, остановившееся перед двумя девушками. Эфрель вздрогнула, узнав в изрядно подпорченных, но все же узнаваемых чертах, лицо Антунетты. Вновь забили барабаны и в круг шагнула Джоан — голая, если не считать браслетов из кованного золота. Мгновение девушка не шевелилась, потом, словно проснувшись, закрутилась в замысловатом танце. Кейн, внимательно наблюдавший за ней, не мог найти слов для его описания: крутящийся, вращающийся вихрь поз и жестов, которые от века исполняли черные жрицы Бога-Змея. Голова ведьмы танцевала тоже — подпрыгивая и крутясь, словно живая тварь, повторяя каждый прыжок и кульбит танцовщицы. Вот шаманка издала громкий свист, напоминающий змеиное шипение, сделала резкое движение рукой и голова Антуанетты вдруг сама прыгнула в костер. Огонь взметнулся вверх, из пламени взвилось и заклубилось причудливое облако, скрывшее обеих женщин. Стены и пол дрогнули, поплыли, и Кейн не мог разобрать в этих непостижимых изменениях, где Санса, а где — Эфрель. Их черты расплывались и сливались, так что нельзя было судить, кому что принадлежит.

Дым рассеялся и Джоан, прервав свой танец, шагнула вперед, взяв нож у одного из кранножан. Острое лезвие рассекло веревки рыжеволосой красавицы и та принялась торопливо ощупывать свое тело и лицо, не пропуская ни единого дюйма…  Джоан вырвала кляп и Санса разрыдалась от избытка чувств, с благодарностью глядя на своих спасителей. Рядом с ней, билась в своих путах Эфрель, с ненавистью глядя на чернокожую жрицу и Кейна, что-то мыча сквозь кляп. Единственный глаз обезображенного тела пылал безумной ненавистью.

Кейн, отодвинув в сторону зомби, шагнул вперед, занося меч.

— Подожди, — крикнула Джоан, становясь на колени рядом с Эфрель, — не убивай ее.

— Ты пожалеешь, что сохранила ей жизнь, — проворчал Кейн.

— Она нам еще пригодится, — Джоан поманила одного из болотников и тот поднес ей бронзовую чашу, наполненную маслянисто-черной жидкостью. Джоан придавила коленом извивающуюся на полу Эфрель и выдернула кляп. Двое зомби вцепились в ее челюсти, не давая колдунье закрыть рот, пока мулатка вливала в него содержимое чаши.

Кейн с отвращением передернул плечами и подошел к Сансе, помогая ей подняться.

— Накинь на себя что-нибудь и пойдем, — буркнул он, — этот спектакль еще не окончен.

Марлон Волмарк не находил себе места от злобы и страха, не оставлявшего его с тех пор, как он увидел стяги Грейджоев над Рвом Кайлин. Сначала это, потом бесследно исчезает ее супруга, а ее самых верных слуг находят сраженными отравленными стрелами. А под конец, Эфрель объявляется на стенах башни, рядом с Теоном и этим рыжебородым головорезом, насчет которого она ему все уши прожужжала как он опасен.