Игра (ЛП)

— Не может этого быть, это ошибка. Я всегда платила вовремя. О чем вы говорите?

Водитель достал сложенную бумажку и протянул ей. Она взглянула на документ. Информация в нем была правильной: ее имя, темно-зеленый Субару Легаси, ее номерной знак… Все казалось законным.

— Если у вас остались вещи в машине, заберите их. — Водитель кивнул на машину.

Она быстро забрала свою спортивную сумку, рюкзак и большой двойной чемодан с заднего сидения.

Кэндис застыла и не могла ни о чем думать. Ее мозг сыграл с ней злую шутку. Она стояла молча и плакала, пока время не остановилось, а земля не стала убегать из-под ее ног. Ее новой реальностью стала пустота. В ее жизни не осталось ничего важного.

Наконец, она закричала вслед своей машине, которая уезжала на эвакуаторе. Ее руки стали тяжелыми, как будто налились свинцом, и безжизненно болтались. Она осталась одна посреди парковки. Все, что у нее осталось, это пятьсот долларов в сумочке и оплаченный сотовый телефон. Она собрала вещи и пошла на автобусную остановку. Следующая остановка была аж через 3 километра от дома Зи.

Она сидела на лавочке в ожидании автобуса и размышляла о том, как безнадежно она чувствует себя. У нее раскалывалась голова. Она чувствовала себя плохо. Вспомнилось о том, что она ничего не ела еще с утра, и это объяснило многое.

Она полезла в сумочку и достала батончик мюсли и откусила его. Она не чувствовала вкуса вафель с арахисовым маслом. Ее мозг был не в силах переварить все, что случилось сегодня днем.

Тело опять охватила слабость. Ей было тяжело сфокусировать свой взгляд на чем-либо. Она помнила только о том, чтобы жевать и глотать еду.

Кэндис продолжала прокручивать в голове голос звонящего. Кто мог об этом просить? Она ведь точно не просила. Она не была подлым человеком и не вызывала ненависти у людей. Она не была невинным ангелом, однако старалась быть милой со всеми. Она не была наркоманкой, алкоголичкой или ненормальной, и не попадала в дурацкие ситуации. Если в жизни ты играешь белыми, за это ты получаешь какие-то плюсы к карме. А ее судьба отплатила ей совсем другим.

Сейчас она даже немного жалела, что не была стервой. Тогда это было бы логично. Ее разум сыграл с ней злую шутку, но это по всей видимости не ее шутка. Это какой-то психологический терроризм. Они почти убедили ее в том, что она выдумала эти звонки, а теперь пытаются убедить ее в том, что это все по ее просьбе.

Автобус показался из-за угла и остановился. С трудом встала и села в него.

Глава 9

Калеб припарковал фургон у бордюра и перелез между передними сидениями на задние. Никому и в голову не пришло наблюдать за ним. Ярко-желтый фургон с желтой мигалкой не привлекал лишнего внимания. Людям казалось, что рабочий фургон находится там, выполняя работу.

Он прочитал сообщение от Рины и просунул дуло ружья через небольшое отверстие в боковине фургона. Люк был полностью спрятан за зубчатыми рейками по обеим сторонам фургона. Опер ружье о край достаточно большого отверстия, чтобы в него вместилось и дуло ружья, и оптический прицел, с помощью которого можно было наблюдать, и сфокусировал камеру на оптическом прицеле. И стал ждать.

Во всем квартале не было слышно ни звука проезжающих машин, ни пешеходов. Такие убийства совершаются быстро и легко, но не с таким азартом, как убийства на близком расстоянии, которых требовал от него Ангус.

Калеб смаковал роль, отведенную ему в группе. Он не воображал себя серийным убийцей, он был киллером. И убивал случайных людей не для забавы, а ради денег, к тому же Ангус Пекхам платит очень хорошо. Но можете не сомневаться, ему это нравилось. Он был бездушным и не имел никакого сострадания к согражданам. Это не беспокоило его, это происходило на протяжение всей его жизни. Еще школьником он бил детей, чтобы настоять на своем.

В шестнадцать он убил свою первую жертву, местную девятилетнюю девочку. Он не был с ней знаком, но она играла со своим маленьким братом возле заброшенного дома в Ньюарке. Он стоял на крыше, и глядел на нее сверху вниз. А потом взял один из разбросанных вокруг кирпичей и бросил один из них через три этажа прямо ей в голову.

У властей даже и в мыслях не было, что это был не несчатный случай. Здание разрушалось, поэтому его признали непригодным и опасным. Это было идеальное преступление. Он зациклился на сбрасывании вещей на людей с большой высоты. Мосты над шоссе стали его охотничьими угодьями на целый год. Но в конце концов, ему стало скучно, потому что убивать таким способом было трудно. Ему удалось попасть в несколько автомобилей, но не удалось никого даже ранить, не то чтобы убить.