Игра мистера Рипли

Том консультировался у Антуана по поводу того, какая теплица лучше, и заплатил ему за услуги. Антуан к тому же сумел достать для него материалы со скидкой, во всяком случае дешевле, чем если бы их покупал каменщик. Том поймал себя на том, что смотрит мимо Антуана в сторону леса, где не было вообще никаких огней, да и машины в это время уже почти не ездили.

Но к одиннадцати часам, после ужина, когда они вчетвером пили кофе с бенедиктином, Том принял решение завтра же вывезти Эло-изу и мадам Аннет. С Элоизой будет проще. Он уговорит ее пожить у Ноэль несколько дней – у Ноэль и ее мужа была очень большая квартира в Нейи – или перебраться к родителям. У мадам Аннет в Лионе жила сестра, у которой, к счастью, был телефон, так что и экономку можно будет быстро устроить. Однако как он все это объяснит? Тому претила мысль выдумывать что-то вроде: «Мне нужно побыть одному несколько дней», но если признаться, что есть какая-то опасность, то Элоиза и мадам Аннет станут тревожиться. Могут и в полицию обратиться.

Позднее вечером, перед тем как лечь спать, Том подошел к Элоизе.

– Дорогая, – сказал он по-английски, – у меня такое чувство, будто должно произойти что-то ужасное, и мне бы не хотелось, чтобы ты здесь оставалась. Речь идет о твоей безопасности. Я бы также хотел, чтобы и мадам Аннет уехала завтра на несколько дней, – поэтому я надеюсь, дорогая, ты поможешь мне уговорить ее навестить сестру.

Элоиза, приподнявшись на бледно-голубых подушках, чуть нахмурилась и отставила в сторону недоеденный йогурт.

– Что же такое ужасное должно произойти? Том, ты обязан сказать.

– Нет. – Том покачал головой, а потом рассмеялся. – Скорее всего, я волнуюсь понапрасну. Может, ничего и не случится. Но ведь нелишне позаботиться о безопасности, правда?

– Мне не нужны все эти слова, Том. Что произошло? Что-то случилось с Ривзом? Так ведь?

– Некоторым образом.

Это гораздо лучше, чем упоминать мафию.

– Где он?

– Ну, он-то, кажется, в Амстердаме.

– Он что – не живет больше в Германии?

– Живет, но в Амстердаме у него есть кое-какие дела.

– А кто еще замешан? Что тебя беспокоит? Что ты натворил, Том?

– Да ничего, дорогая!

В подобных случаях Том всегда так отвечал. И не стыдился своих ответов.

– Значит, ты пытаешься защитить Ривза?

– Он не раз оказывал мне услуги. Но теперь я хочу защитить тебя – и нас, и Бель-Омбр. Не Ривза. Позволь мне это сделать, дорогая.

– Бель-Омбр?

Том улыбнулся и тихо произнес:

– Не хочу, чтобы в Бель-Омбр что-то случилось. Не хочу, чтобы тут что-нибудь разбили – даже стекло в окне. Ты должна поверить мне, я пытаюсь не допустить насилия… или опасности!

Элоиза прищурилась и произнесла голосом, в котором послышалась досада:

– Хорошо, Том.

Он знал, что Элоиза не станет больше задавать вопросов, если только ей не придется отвечать на обвинение полиции или объяснять присутствие в доме трупа мафиозо. Спустя несколько минут они оба улыбались. В эту ночь Том спал в ее постели. Джонатану Треванни и того хуже, думал Том, и не потому, что Симона, по-видимому, человек трудный, излишне любопытный и вдобавок еще и нервный, но Джонатан не имел обыкновения делать что-то выходящее за рамки обыденного, и даже солгать во спасение не мог. Как говорил Джонатан, для него самое ужасное, что жена перестала ему доверять. А поскольку еще и деньги появились, Симона, естественно, думает, что произошло преступление, что Джонатан совершил нечто постыдное, в чем не может признаться.

Утром Элоиза и Том поговорили с мадам Аннет. Элоиза выпила чай наверху, а Том сидел в гостиной со второй чашкой кофе.

– Мсье Том говорит, что хочет побыть один, поразмышлять, позаниматься живописью несколько дней, – сказала Элоиза.

Они решили, что такое объяснение, в конце концов, наиболее подходящее.

– Да и небольшой отпуск вам не повредит, мадам Аннет. Маленькие каникулы перед большим отпуском в августе, – прибавил Том, хотя мадам Аннет, как всегда крепкая и подвижная, чувствовала себя превосходно.

– Разумеется, как вам будет угодно, мадам и мсье. Я вовсе не против.

Она улыбалась. Особого блеска ее голубые глаза не излучали, но она не возражала.

Мадам Аннет тотчас согласилась позвонить в Лион своей сестре Мари-Одиль.

В половине десятого принесли почту. Среди прочего там оказался квадратный белый конверт со швейцарской маркой, адрес был написан печатными буквами – рукой Ривза, предположил Том. Обратный адрес отсутствовал. Том хотел было вскрыть его в гостиной, но Элоиза говорила с мадам Аннет, объясняя, что отвезет ее в Париж, где та пересядет на лионский поезд, и Том поднялся к себе в комнату. В письме говорилось:

"11 мая.

Дорогой Том!

Я в Асконе. Вынужден был уехать из Амстердама, потому что меня чуть не достали в гостинице, однако я успел припрятать вещи в Амстердаме. О боже, как бы мне хотелось, чтобы они отстали! Я здесь в этом прелестном городишке, под именем Ральф Плат. Живу в гостинице на холме, она называется «Три медведя». Здесь очень уютно. Во всяком случае, она находится в стороне от дорог, и это не семейный пансион. Желаю всего наилучшего тебе и Элоизе.

Всегда твой, Р."