Игра мудрецов

Генри долетел до берега на всем скаку и остановил Снежка только у самой воды – аккуратно, по всем правилам. Как бы ни было обидно это признавать, он ждал похвалы, но Эдвард даже не оглянулся.

– Фарфоровая беседка еще стоит, – тихо сказал он. – Но это, кажется, ненадолго. Вдруг мы последние, кто ее видит?

Посреди узкой, в пару десятков шагов, речушки был остров, а на нем – маленький дом из блестящего белого материала с синими украшениями, который напомнил Генри чашки и тарелки, которые он видел во дворце. Ни двери, ни окон не было, внутрь вел широкий проем – через него было видно, что в домике совершенно пусто, если не считать песка и полусгнивших листьев, которые, наверное, занесло туда ветром еще в прошлом году.

Куда больше Генри заинтересовало то, что он увидел в воде: здоровенные рыбы с большими ртами и толстыми загнутыми усиками. Он никогда еще не видел такого количества рыбы в одном месте, и в голове невольно замелькали картинки: вот он вручную, как делают медведи, ловит несколько рыбин, вот разводит костер и жарит их. Запах жареной рыбы вспыхнул в его воображении так ярко, что Генри спрыгнул на землю и потянул руки к воде, – но Эдвард тут же его оттолкнул.

– Что? – разозлился Генри. – Они быстро поджарятся!

Эдвард со стоном закатил глаза и вдруг рухнул на колени у кромки воды, прижавшись головой к мокрому песку, который тут же набился ему в волосы.

– Простите его за неудачную шутку, духи реки. Не сердитесь и позвольте нам и нашим коням испить из вашего священного источника.

Эдвард зачерпнул руками воды, втянул ее в себя и поднялся. На Генри он взглянул так, что тот сразу бухнулся на колени и уткнулся лбом в песок. Он слишком хорошо помнил рой бабочек и не хотел проверять, на какую месть способны рыбы.

Пробормотав все слова приветствия, извинения и благодарности, какие только знал, Генри зачерпнул воды. Он думал, что мелкие серебряные искры в ней были отсветами солнца, но даже сейчас, когда на воду падала тень от его головы, они не исчезли. На вкус вода оказалась не хуже, чем из горных рек около Хейверхилла, и на секунду Генри почувствовал себя как дома. Он пил, пока не промокла вся рубашка, и усталость потускнела, отступила, будто и не было ни бессонной ночи, ни мучительных часов в седле. Рядом, всхрапывая и роняя с морды крупные капли, пил Снежок, поодаль – Болдер, так тихо, будто его тоже обучали во дворце. Рыбы проплывали мимо, сурово глядя на них выпученными глазами.

Когда Генри наконец упал на берег и отвел со лба мокрую челку, он увидел, что Эдвард ходит вокруг фарфорового дома, вглядываясь в полосу украшений у самой крыши. С этим берегом остров соединяла каменная насыпь, узкая, как бревно. Подойдя к дому, Генри даже не решился прикоснуться к стене – она была покрыта сеткой мелких трещин, и казалось, что вот-вот разлетится на осколки.

Украшения на стене тоже были из фарфора, только синего: странные существа, похожие разом и на людей, и на каких-то мелких мохнатых зверьков. Все они держали в лапах скрепленные лезвия, и Генри вспомнил, как называется такой предмет: ножницы. Ему внезапно почудилось, что эти фарфоровые изваяния, проступающие из стены, чуть повернули головы ему вслед, но когда он обернулся, все было таким же неподвижным, как раньше.

– Это обезьяны, легендарные существа, символ мудрости и разумного устройства мира, – сказал Эдвард, проводя рукой по выпуклым изображениям зверьков.

– Они что, стригут кусты? – чувствуя себя ужасно глупо, спросил Генри.

Эдвард кивнул, как будто нет ничего более обычного, чем фарфоровые создания, оживающие, когда никто не видит.

– Да уж, со сказками у тебя совсем беда, – хмыкнул он. – Чем ты все детство занимался, кроликов ловил?

– Не только. Еще белок, горностаев и…

– Мне неинтересно. Так вот, путешественники древних времен приходили сюда, чтобы беседка их одарила, – сказал Эдвард, когда они обошли дом и встали у входа. Голос у него подрагивал от предвкушения. – Она дает каждому тот предмет, который больше всего ему нужен. В сказках говорится, что на сокровища и золото здесь рассчитывать нечего, но Славному Джонасу из «Песни героев севера» она дала кинжал из черной стали, которым он победил лютую тварь из Хамайна. Стой тут, я первый.

Эдвард зашел внутрь, снова опустился на колени и надавил на изображение серебристой рыбины посреди пола. Под домиком что-то щелкнуло, и край плитки с рыбой приподнялся – она была не толще тарелки. Эдвард убрал ее в сторону и заглянул в отверстие в полу.

– Значок? – простонал он. – Не примите это за неуважение, но вы что, издеваетесь?!

Он вытащил что-то из углубления в полу, мрачно вернул квадрат фарфора на место и пошел к выходу. Взгляд, который он бросил на Генри, ясно говорил, что если тот посмеет вытащить что-нибудь ценное, то очень об этом пожалеет.